Ночная вылазка Мародеров с последующим посещением кухни оказалась весьма неудачной.

- Я крайне возмущена вашим поведением! - отчитывала профессор МакГонагалл стоящих перед ней четырех гриффиндорцев, - из-за вас Гриффиндор лишился пятидесяти баллов! Ну, скажите мне на милость, неужели вас недостаточно еды на ужине?
Мародеры переглянулись.
- Недостаточно? - возмущалась профессор.
- Но нам захотелось есть только через пять часов после ужина, - оправдывался Джеймс.
- Пять часов? - вскипела МакГонагалл, - Поттер, я удивляюсь вам! Вы что, бездонная бочка?
Сириус и Ремус захихикали, но под суровым взглядом профессора умолкли.
- Ну, если вы так голодаете, - продолжила тираду МакГонагалл, - берите с ужина еду, но не надо ночью всей толпой ходить в кухню!
Мародеры потупились.
- В наказание, - приговорила их МакГонагалл, - вы сегодня сразу после последних уроков пойдете в кухню и приберетесь там, в кладовой давно пора навести порядок. И без помощи магии и домашних эльфов, мистер Блэк!
Все четверо уставились на МакГонагалл так, словно она только что превратила их в лягушек.
- Вам все ясно? - нахмурилась она.
- Да, - вяло отозвались мародеры.
- Теперь идите, - холодно произнесла она, - сразу после уроков ко мне в кабинет, я отведу вас в кухню… Мистер Поттер, я в курсе, что вы прекрасно знаете дорогу туда и можете дойти до кухни с закрытыми глазами, но не будем искушать судьбу.

***

Сразу после двойного урока зельеварения, которые настроение совсем не подняли, Мародеры уныло поплелись в кабинет трансфигурации. Профессор МакГонагалл уже ждала их там. Прочитав им очередную нотацию, она отвела их в кухню.
- Я вернусь за вами в восемь вечера, - произнесла профессор, - надеюсь, вы успеете к тому времени прибраться. Эльфы оставят для вас четверых ужин на столе. Надеюсь, у вас больше не будет желания посещать кухню по ночам, когда, вообще-то, принято спать. С этими словами она гордо вышла их кухни, захлопнув дверь. Мародеры огляделись. Привычная для них кухня теперь уже не казалась такой притягательной. Беспорядок, творившийся здесь, говорил о том, что домашние эльфы совсем недавно закончили приготовление ужина. И что теперь уборкой этого помещения займутся не они, а четверо несчастных («...ни в чем не повинных…») гриффиндорцев. Сначала наказание показалось им не столь ужасным, но когда они заглянули в кладовку и увидели ее состояние, они поняли, что им придется очень нелегко. С кухней они управились на удивление быстро, мытье полов и посуды не было уж столь страшным занятием. Но в кладовку, куда ранее они залетали шумной гурьбой, они плелись, как на каторгу. Запасы - мешки с крупами, специями, коробки фруктов и овощей, связки разных колбас, окорока, бочки с напитками - были расставлены, разложены, развешены в беспорядке, кое-где были горы рассыпавшихся круп и специй, озера разлитого масла и напитков, завалы яблок... На все это мародеры взирали с тоской.

- Неужели нам предстоит это все убрать? - вздохнул Джеймс.
- Похоже на то, - без энтузиазма отозвался Сириус.
Нехотя, через силу, они заставили себя приступить к уборке, хотя по началу не знали, с чего начать. Около часа они приводили все в относительный порядок.
- Куда деть это? - спросил Сириус, таща в руках деревянный бочонок.
- Если бы не моя врожденная вежливость, я бы тебе сказал, куда, - злобно проговорил Джеймс, собирая рассыпавшиеся яблоки в мешок.
Сириус одарил его убийственным взглядом.
- Поставь его на ту полку, - мягко произнес Ремус, словно стараясь загладить конфликт.

- Я на нее не подниму эту бочку, - промямлил Сириус.
- Давай вместе, - пришел на помощь Люпин, помогая Сириусу поднять бочку и задвинуть ее на полку, - а что в ней?
Сириус не успел ничего ответить. Потому что неосторожно наклоненный бочонок внезапно перевернулся: крышка соскочила с него, и на двоих мародеров тягучим потоком вылилась золотисто-янтарная масса.
- Понятно, в ней мед, - мрачно произнес Ремус, ощутив, как липкая прохлада обволакивает его.
Бочку быстро вернули в вертикальное положение и поставили на пол, однако уже почти половина меда вылилась на двоих юношей.
- Мои волосы! - вскрикнул Сириус, пытаясь разлепить склеившиеся пряди. Ремус снимал мед со своего головы и мантии, но все равно оставался липким; медовые нити тянулись от рук, тяжелые капли медленно падали на пол. Оба липких гриффиндорца безуспешно пытались избавиться от меда, но все было бесполезно.
Глядя на них, Питер и Джеймс покатывались со смеху.
- Вам смешно, - огрызнулся Сириус, - а мне это за четыре часа не смыть.
- Сюда бы еще перья из наволочки, и просто два цыпленка! - хохотал Джеймс. Сириус разозлился. Он липкой рукой схватил с полки первое, что подвернулось ему под руку, и метнул это в Джеймса. А «первым, что подвернулось ему под руку», был небольшой мешочек красного перца. Он ударил Джеймса по лбу и, подобно дымовой шашке, рассыпался облачком. Джеймс, очевидно вдохнув этой взвеси, округлил глаза и бешено кашляя и чихая, пронесся мимо липких гриффиндорцев из кладовой на кухню, параллельно с кашлем и чихом, выкрикивая какие-то ругательства. Сириус победно посмотрел на оппонента. Джеймс подставил голову под кран и смывал остатки «перцовой атаки».

- Сириус, придурок! - наконец, Джеймс вернулся в кладовку. Его глаза были красными и слезились: в них попала изрядная порция перца.
- От придурка слышу, - агрессивно ответил Сириус.
- Может, не будем ссориться? - вступил между ними Ремус, - а нам, Сириус, не мешало бы отмыться, иначе мы прилипнем к чему-ни…
Он не успел договорить. Потому что на них обрушился мешочек с другой сыпучей специей. Им повезло больше, это оказалась всего лишь корица. Теперь они, кашляя, чихая и ругаясь, вылетели в кухню и долго терли глаза, отплевываясь и фыркая, но, благо, корица - не перец, и не жгла. Их волосы, кожу и одежду покрывал тонкий равномерный коричневый слой.
- Просто негритята, - зашелся от очередного приступа смеха Джеймс, когда злые, как два оборотня (к одному из них «как» не относилось), медово-коричные гриффиндорцы ступили на порог кладовки.
- Держи его! - крикнул Сириус и бросился на Джеймса. Тот не успел среагировать, и тут же был схвачен липкими руками. Запястья Джеймса были связаны веревкой от окорока, который тут же заполучил Питер.
- Вы что, одурели? - крикнул он, пытаясь освободиться.
- Нет, - произнес Сириус, ухмыляясь, - наша месть будет сладка. Как мед, которым мы политы, правда, Луни?
Ремус энергично закивал.
Сириус сходил в более холодную часть кладовки и принес оттуда бочонок.

- Что это? - поинтересовался Ремус.
- Ммм, - закатил глаза Сириус, - сливки.
- Что вы собираетесь делать, эй! - возмутился Джеймс. Однако ему не суждено было получить ответ. По крайней мере, сразу. Холодные сливки вылились на него белым потоком.
- Идиоты! - завопил Джеймс.
Питер, стоящий поодаль и жующий кусок отвоеванного окорока, покатился со смеху. Весь белый от сливок и злости, Джеймс дернулся и высвободил руки.
- Ой-ей, - испугался Сириус, когда Джеймс кинулся на него, как лев на кролика. Он метнулся в сторону, однако Джеймс уже вцепился в его липкий рукав. Лицо нападающего выражало, как минимум, желание сделать из Сириуса отбивную. Оттерев рукавом сливки с очков, он двинулся на Сириуса, отчаянно бьющегося в крепкой хватке. Сириус пытался вырваться и не заметил, как налетел на полку. Бутыль вишневого сиропа, стоящая на ней, опрокинулась, и густая темно-красная жидкость потекла аккурат на голову Джеймсу. Тот от неожиданности выпустил рукав Сириуса, который, не мешкая, оказался на почтительном расстоянии от своего врага.

Питер согнулся пополам от смеха, чуть не подавившись окороком, Ремус тоже находился на грани истерики.
- Просто торт в очках... - рыдал Ремус, - я умру от смеха…
- Ему бы еще вишенку на макушку, - поддерживал Питер, облокотившийся о стену, чтобы не упасть.
Злой, как раздразненная мантикора, Джеймс готов был сделать взбитые сливки из любого, кто подвернется ему под руку. А этим несчастным оказался Питер, смеющийся и доедающий окорок.
- Что-то ты у нас чистенький, - мстительно произнес Джеймс, надвигаясь на обескураженного подобным поворотом событий Питера.
- Не надо! - пискнул он и, не дожидаясь, пока Джеймс настигнет его, пулей вылетел из кладовки. Оставшись без «добычи», Джеймс снова переключил свой гнев на Ремуса и Сириуса. В качестве самозащиты, медовые гриффиндорцы стали отшвыриваться яблоками, одно угодило точно между глаз Джеймса, разбив испачканные в сливках и вишневом сиропе очки. Некоторое время понадобилось ему, чтобы прийти в себя после атаки, однако желания поубивать коричных нахалов не убавилось. Близоруко щурясь, он не оставил свои попытки добраться до отстреливающихся яблоками бойцов гастрономического фронта. Запас крупнокалиберного оружия иссяк, в ход пошли сухофрукты, так удачно оказавшиеся под рукой. Ремус метал в Джеймса сухие сливы, груши, яблоки, изюм и курагу, однако это уже не было преградой для Джеймса.

- Дай сюда, - Сириус выхватил у Ремуса мешок сухофруктов, и целиков запустил его в Джеймса. Он увернулся, и полный решимости, бросился на обороняющихся. Он успел нанести только пару восхитительных ударов связкой чеснока, как вдруг раздался удивленно-рассерженный голос.
- Что здесь происходит? - отделяя каждое слово, произнесла МакГонагалл, изумленно стоявшая на пороге кладовой. Перед ней предстала потрясающая картина продуктового боя: двое медово-коричных защитника отбивались от обезумевшего от злости сливочно-вишневого воина. Гриффиндорцы замерли, поглядев друг на друга и, вскочили, встав перед профессором трансфигурации по стойке смирно. Джеймсу удалось подхватить с пола свои пострадавшие очки.
- Что вы тут натворили? - МакГонагалл от удивления не смогла даже добавить в голос злость или хотя бы строгость.
- Мы…, - замялся Сириус, - убирались... потом немного... эээ... поссорились...
- Идите с глаз моих долой! - устало махнула рукой МакГонагалл, поняв, что исправить этих бандитов невозможно, - чтобы больше ноги вашей не было здесь! И не попадайтесь мне на глаза!

От возмущения она даже забыла снять с них баллы. Гриффиндорцы виновато опустив головы, пробежали мимо профессора, которой пришлось вжаться в дверной косяк, чтобы не быть запачканной медом или сливками. Под удивленными взглядами учеников и преподавателей, встречавшихся на пути, сладко-липкая троица прокралась в мужской душ Гриффиндора и почти до трех часов ночи отдраивала с себя все продуктовое великолепие.
- Интересно, что бы было, если бы нас отправили убирать конюшни для крупных животных? - задался вопросом Ремус, но тут же попытался стать незаметным в водяном потоке, так как Джеймс и Сириус смерили его не слишком дружелюбным взглядом, как бы невзначай замахиваясь кусками мыла.

P.S.
А Питер, которому удалось вовремя ретироваться вместе с куском окорока, потом удивился, почему вдруг простыня его постели оказалась пропитанной медом и щедро присыпанной корицей, а подушка - политой сливками с вишневым узором на ней, складывающимся в слова «Месть Продуктовых Маньяков».