Горем земля полнится... Как широко оно разлилось в мире и пустило свои глубокие корни в сердца людские! Неимоверно трудно описать состояние человека, который погружён в горе. Его, возможно, поймёт только тот, кто сам испытал это чувство. Но насколько глубоко можно проникнуться болью другого, остаётся загадкой. Как и чем можно измерить боль и страдания другого человека и сделать вывод, кто испытал более глубину отчаяния, в которую погружён был, а кто — менее... Да и надо ли? К чему ведут пустые разговоры, затрагивающие бесконечно тему страдания? А может быть, они вовсе не окажутся пустыми, и это слово вызовет глубокий отклик в груди человека, познавшего мучительную боль? Возможно ли найти в этом мире человека, который не изведал бы горечь страдания в той или иной мере? Навряд ли! Мир погружён в боль... ОН знал эту боль…
Таинственна судьба человека, живущего на Земле. Он появляется из мрака небытия, живёт удивительно короткую жизнь, преимущественно заполненную горечью страданий, и уходит... Зачем он приходил? Страдать?! Кто может ответить, почему на долю одного приходится мучений более, другого — менее? Не знают люди... И идут, как слепцы, неся в руках огромную чашу горечи, которую надо испить до дна. Согнувшись под тяжестью горя, они ищут того, кто мог бы дать им ответ на вечно мучающие вопросы, и втайне мечтают о том человеке, который мог бы понять, принять и разделить тяжкий груз, проявив великое чувство сострадания. Одни — находят, другие — уходят, не отыскав... Как больно и скорбно жилось им, тем, кто не изведал частичку, хотя бы малую, людского тепла и участия! А ведь они были рядом с нами, безмолвно молили сердцем о помощи, не смея требовать то, на что каждый человек имеет право — право сострадания. Неужели больной не достоин жалости? Неужели пребывающему в горе человеку можно отказать в участии, погрузившись в извечный круг своих забот?!
Сломано молодое деревце: ветви-руки, безмолвно протянутые к людям, безжизненно повисли... Этот человек-волк чувствовал то же самое…
Он нёс Мир... Ослеплённый своим горем, способен ли человек видеть и слышать боль этого страждущего мира? Разве можно легко, светло и радостно жить среди стонов страждущего человечества? Разве можно остаться глухим, когда сердце раздирают крики о помощи? Быть может, нам стоит, хотя бы на мгновение, забыть о собственных болях и несчастьях и поспешить на помощь к другому и, пробившись через толщу мрака, сдавившего грудь, зажечь в его сердце огонёк, хоть искорку надежды, чтоб стало ему в этом мире светлей?!
Будто полчища тьмы обступают человека, плотно окружая его кольцом бед и несчастий. Стараются набросить удавку и потуже сжать, чтобы не вырвался невольный крик о помощи и человек тихо погибал один в этом злобном мире. Поможем ли стараниям тьмы?! Оставим ли друг друга на страшную погибель в одиночестве среди бескрайнего моря человечества? Когда имеем в руках мощнейшее оружие — сострадание, дадим ли на растерзание своих близких?! Они рядом — те, кто нуждается в защите... И слово, идущее из сердца, способно воскресить всех на свете! Влить в душу светлую веру и надежду, которые изгонят свившуюся чёрным клубком змею и разольют в груди свой свет, — не будет ли прямым долгом любого человека! И не является ли преступлением погрузиться в собственное горе, озлобившись на весь мир, взращивать в груди гремучую змею неблагодарности, питая её злобой, которая станет затем источать свой яд на всех, кто её окружает?! Во что же превратится тогда человечество?! В клубок ядовитых змей, скорпионов, убивающих друг друга?! В том ли смысл и путь земных странников, приходящих из Небытия?!.. Не является ли страдание своего рода лакмусовой бумажкой, которой Добро и Зло проверяют людей на право быть ими? Если потемнел, покрылся злобой, почернел — значит быть ему с тьмою. А если не растратил свою ясность и свет, но, испытав огромную, сверхчеловеческую боль страданий, стал чутче к людям и наполнился состраданием ко всему живому — знать быть ему в стане Добра!
Возможно, кто-то возразит или тихо вздохнёт с сожалением, что не обладает даром красноречия, чтобы вселить силу жизни в другого. Но сострадание так ли нуждается в словах? Человеку достаточно видеть кого-то рядом с собой, и если он встретит глаза, полные понимания и сочувствия, то уже ему станет легче. Главное — желание помочь другому! И сердце сострадающее окутает своими безмолвными нежными речами того, кто нуждается в свете, и зажжёт невидимый светильник в груди поникшего. Доверьтесь брату! Слова, сказанные неумело и не к месту, способны больше навредить, чем помочь. Сострадание живёт не в словах, а в сердце. Оно способно преобразить весь мир! Зажгите в себе это прекрасное чувство, дарованное небом! И пусть оно служит костылём для хромого, пищей для голодного и крыльями для способного летать! Щедро несите в мир это Божественное чувство, даря людям кусочек неба, который будет вечно жить в груди!
Сострадание! Какой прекрасный мир оно открывает несущему это сокровище! Богатство красок рождает целый мир, таинствами которого хочется поделиться со всеми. Человек сострадающий, будто птица, вырывается ввысь, сбросив с себя тяжкие оковы личных горестей, приковывавших его прочно к земле. Он видит, как опутывают человека цепи бед и страданий, заламывая крылья и низко склоняя к земле. Взлетит ли он без помощи? Справится ли? Да тьма ли приковала его? Быть может, сам? Уж не осталось времени раздумывать, кто прав, кто виноват, — пора взлетать! И всем нам поможет в этом прекрасное чувство сострадания, меч которого рассечёт все удавки тьмы и оковы мрака. Пусть взлетает птицей, сбрасывая прежние лохмотья сковывавших его бед! И, возможно, мы когда-нибудь увидим новую звёздочку, которая зажглась из чьей-то души, прошедшей бесконечную цепь земных страданий.
Великую любовь и нежность будет излучать она в Вечности и вечно благодарить того, кто впервые подал ей Урок Сострадания!
Да… Он знал это… Он знал и делал то, что мог… Кто-то слышал его, а кто-то нет… Но его сердце было ясное и чистое…