Течение времени, как бурная река, уходит в океан, что называем Вечностью. Сметая всё живое на пути, поток порой выходит из берегов, чтоб захватить с собою то, что пребывало в смертном покое. И поплывёт щепка под хлёст безжалостных волн, и будет биться она о неведомые подводные камни и с болью терять свои подверженные тлену частицы. Но что-то сильное и неподвластное будет гнать и гнать вперёд, в неизвестность. Так и людей порой в поток бросает невидимая сила, что ими названа судьбой. И хлещут волны горя и отчаяния одна за другой, не давая опомниться и прийти в себя от предыдущей волны бед. Порой, как щепка, человек поднимается ввысь, чтоб затем быть брошенным на внезапно выступивший подводный камень. «Как ты? Выживешь?» — как будто спрашивает следующая волна, с лёгкостью сбрасывая с камня распластанное тело и поднимая на свой гребень, чтоб бросить его с новой силой. Человек пытается бороться, но он бессилен перед этим бушующим, ревущим потоком, который захватил его безвольное тело и понёс, играя с ним, как с щепкой, в неведомый океан. На берегу реки сидит убелённый сединами и горем Ремус, он молча наблюдает за бурным потоком реки времени под названием Жизнь. Она начинает свой исток в Вечности, чтоб, сделав круг, вновь вернуться... Бесконечен поток, бесконечен... Но Люпин знает, для чего несутся эти воды и Кто управляет их течением. Эти тайны ему открыла сама судьба. Но кому он может открыть эти истины и передать тайные знания о жизни, сделав воистину мудрым?.. Но кого? Многие года он дух наблюдает он за поверхностью вод и видит, как отчаянно цепляются за скользкие щепки и камни одни люди и как бездумно предоставляют воле волн свои тела другие, не оказывая никакого сопротивления. Они не борются за своё существование и умножают бесчисленные раны, приближающие их смерть. О, сколько их пронеслось перед глазами! Но Ремус сидит и наблюдает, как и многие года назад, не видя ощутимых перемен... И вдруг на глади вод блеснула светлая струя огней, которые, рассыпавшись на искры, упали вглубь. Люпин поднялся, увидев данное знаменье. Начинается новый прилив вод, и река времени начинает иной круг. Ныне пришло его время! Он много лет наблюдал, ожидая этого момента.
Сотни рук стали показываться над водами, которые жадно искали в этом мире что-то устойчивое, за что можно было бы ухватиться. Какой-то неведомый доселе прилив сил ощутили пловцы. Они отчаянно хватались за всё, что попадалось им в руки, но чаще это были мертвецы, проплывающие мимо. Трупный яд уж начал разлагать тела, и, чтобы не отравиться и не погибнуть рядом, люди устремлялись на поиски того, что даст им опору. В груди неведомо откуда стало появляться страстное желание одолеть ток волн, несущих человека в неизвестность. Он вдруг пожелал быть хозяином собственного положения. Откуда это? Человек зацепился за какой-то подводный камень, впервые не дав ему изранить своё тело, и постарался вскарабкаться на него, чувствуя, что он должен вынести его вверх. Отчаянно цепляясь, разрывая одежды об острые углы и не обращая внимание на получаемые раны и новые удары волн, он устремился ввысь.
Седовласый, величественный Рем стоял на берегу, зорко всматриваясь в гладь вод. Поверхность была чиста и прозрачна, но под слоем чистоты он всё ещё видел мутное подводное теченье и чернеющее дно. Он вдруг заметил, что кто-то пытается отчаянно пробиться вверх, вокруг него как бы образовалась тёмная воронка, тянущая его вниз. Он ждал этого человека! И, наконец-то, дождался! «Познай себя!» — вдруг эхом разнеслось в уме карабкающегося ввысь. Он вздрогнул от неожиданности: «Какая странная мысль!» Она, как молния, ворвалась в сознание и впервые заставила его подумать о себе. Действительно, разве он знает себя! Кто он, какая сила его бросила в сей поток, и почему он должен не погибнуть, но непременно выйти победителем в этой схватке, которая достигла высшего накала? Будто сотни невидимых цепких рук тащат его вниз, пытаясь поглотить в мутном водовороте. Но сердце рвётся ввысь! Он впервые подумал о сердце, как о чём-то одушевлённом, с которым можно посоветоваться. Шаг за шагом он начал познавать себя, ни на миг не прекращая движения вверх; бурное течение временами срывало его, бросая ниже, но он вновь поднимался ввысь.
Улыбка блеснула на губах вервольфа, глаза его вспыхнули радостью, он знал: человек взойдёт! Он не упускал его из виду ни на мгновение, наблюдая отчаянную схватку. Его взгляд будто излучал невидимую силу, которая вливалась в карабкающегося. Наконец, человек высунул голову над мутным потоком, где всё ещё оставалось тело, и увидел слой чистых вод, в которых весело играли искринки света. И каждая из них представляла из себя мысль. Он очень удивился, когда понял, что мысль — живое существо, которое способно и убивать, и возрождать, разрастаясь, охватывать пространства, да мало ли что может сотворить, вернее — мысль может всё! «Мысли управляют миром, и мы даём им жизнь...» — подумал человек, вдруг увидев форму и окраску мыслей. Светлые, как солнечные зайчики, выскакивали они из глубин мутных вод, но их было крайне мало. В основном они падали сверху, стайкой искр рассыпаясь в чистых водах и пытаясь прорваться вглубь мутных... Но мало кто воспринимал их, мертвяки проплывали мимо. Он увидел, как галдящими стаями чёрного воронья носились внизу злобные мысли и как вокруг живых трупов кишели, как черви, сгустки мрачных мыслей, ядовитыми змеями расползаясь вокруг и пуская свой яд в тех, кто живы. Он увидел, как светлая искорка отчаянно врывается в клубок змей, чтобы вырвать ядовитый зуб злобы. Человеку вдруг стало жалко этих маленьких крошек, которые борются за тех, кто безразлично взирает на них. И с удивлением заметил, что поток его тепла как бы передался искорке-мысли, она стала больше и своим сиянием растворила этот ядовитый клубок. Человек подумал о тех невидимых существах, которые рассеивают эти светлые искры с высот, и отчаянно устремился к поверхности, с силой вытягивая свою плоть в чистый поток.
Ремус видел, как один человек сумел выбраться из глубин болотистого ила и сейчас жадно впитывал открывающиеся перед ним знания. Но Рем ещё чего-то ждал... Он видел, как много образовалось воронок, в которых борются, вот-вот готовые вынырнуть, люди. И наконец заметил, что человек, поглощённый получением знаний, вдруг бросился на помощь тем, кто отчаянно сопротивлялся смерти, и, рискуя собственной жизнью, стал вытягивать их в чистый слой вод. Из недр его груди, рождаясь, высыпали светлые искры, стайкой разлетаясь в разные сферы, окутанные мраком, и мужественно бились в двери разума людей, всё ещё безвольно гонимых волнами... «Заговорило сердце! Пора!» — засветилось в глазах Ремуса. Человек увлёкся вослед за зовом сердца и устремился в гущу болотистых вод, пытаясь вырвать из цепких рук смерти тех, кто боролся за жизнь. С новой силой его стали бить разъярённые потоки, выпустившие когда-то из рук добычу. Но человек уже не чувствовал этих ударов, поглощённый спасением других. Он чувствовал, что кто-то незримый помогает ему, и испытывал в сердце огромную любовь к этому невидимому другу, который в самый тяжкий миг вливал в него силы. Человек знал, что когда-то обязательно встретится с ним, — вот только поможет этим людям... А река времени, между тем, всё катила и катила свои воды...
Люпин, ожидавший на берегу, с великой любовью и нежностью смотрел на человека, вернувшегося в глубь вод. Он был за него спокоен, ибо был мудр и знал великую истину: знания, основанные на Любви, помогут усвоить великий Урок Мудрости.