- Гарри, вылезай из кровати и тащи свою задницу сюда! Разговор есть. Ну и вид у тебя! А где Драко? Спит еще? Да, он точно сова. Вы вообще-то работать собираетесь? Я вас только и успеваю из постели вытаскивать, когда же вы помогать мне будете, лентяи? Вот, кстати, и второй объявился…. Хорош…Поттер, ты зачем его так расцарапал, на самом видном месте, и еще пара засосов на шее… Драко срочно приведи себя в порядок! И одеться, тоже не забудь! Гарри, ты тоже!
- Вот, так чуть получше…Так, а зачем я вас искала? Ах, да! Гарри, звонил твой крестный. У него проблемы личного характера. Его Снейп выгнал. Отгадай с трех раз из-за чего? Правильно, Драко! Из-за этого дурацкого ремонта…О чем Сириус думал, когда принялся вновь перекрашивать стены в гостиной? Я понимаю, что на каникулах ему делать нечего и в нем опять взыграл дизайнерский талант. Но не в красный же цвет! Взгрустнулось ему, видите ли, по гриффиндорскому общежитию! Забыл, что с упертым слизеринцем живет. И так Северус много ему прощал: и розовые подушечки, и голубые обойки, и вазочку, будь она неладна… А вчера он вернулся из Лондона, заходит и не узнает собственного дома. Наверное, подумал, что замок перевернулся: вместо его подземелий – Гриффиндор в полном облачении – пурпурно-красные с золотом стены, алые (!) со львами диваны и темно-вишневые потолки. Но хуже всего то, что увлекшись, Блек перекрасил и лабораторию… Вот, Снейп и взорвался! Теперь Сириусу жить негде… Он не хочет жить в Хогвартсе все лето, и вообще, он обиделся на Снейпа, что тот не оценил его стараний!
Ага, это он мне все рассказал с очень недвусмысленным намеком… Правильно! В гости твой крестный набивается… На пару недель, пока в его старом доме небольшой ремонтик не сделают, по его собственному проекту. Обещал, что будет только на ночь появляться, а так – весь день на стройке века… Ну, что, мальчики, как мы на это ответим? Я понимаю, что квартира моя и мне решать. Но раз вы у меня практически постоянные жильцы с отдельной спальней, то будем думать вместе… В том-то и дело, Драко, ГДЕ он расположится в двухкомнатной квартире? Точно не у меня! И не у вас? Тогда где? Ну не на улице же ему ночевать? Остается только кухня… Обернется собачкой, свернется на коврике?…Это как-то не по-человечески…Так, что решили? Предлагаем кухню, а там пусть сам выбирает? Нда… Ладно, звони, Гарри сам Сириусу, а мы пойдем с Драко фик дописывать, что-то мы от графика отстаем…


* * *

Лицо Джулии постепенно менялось. К ненависти добавилось выражение неприятия, затем сменилось на отвращение, удивление и гнев. С появлением обычной непроницаемой гордой маски мама Джеймса заговорила:
- Сын! Через десять минут жду тебя в кабинете отца!

Я собирал вещи и ждал возвращения Джеймса. Понятно, что мне в этом доме оставаться было нельзя. Десять минут назад Поттер-старший связался с Дамблдором и он обещал меня встретить в Хогсмиде у мадам Розмерты. Официальная причина – моя болезнь, но я-то видел смущение на их лицах. Страха не было, только непонимание, а у Джулии еще и брезгливость.
Джеймс влетел в комнату злой как стадо огнеплюев:
- Как они могут! Они ничего не понимают! Наследник! Подумаешь! Я же люблю тебя, что здесь может быть плохого и запретного! Глупо! Треть магов живет в однополых браках, а им, понимаете ли, противно!
- Джеймс, они правы, они заботятся о тебе… Они тебя любят и хотят, что бы ты был счастлив. А я… Что я, и кто я? Волк…Оборотень…Зверь…
- Ремми! Но какова мама! Она же все видела, и что ты не опасен тоже! Мне пришлось рассказать ей, что я анимаг, незарегистрированный… И она ничего не сказала! Только попросила, что бы ты как можно быстрее уехал, как будто она боится!
- Ты же понимаешь, что она боится не этого, а наших отношений.
- Понимаю, но принять ее точку зрения я не могу! Знаешь что? Мы уезжаем вместе! Все равно, осталось до окончания каникул два дня. А родители успокоятся и все уладится…

Если бы… Мы благополучно вывалились из камина у мадам Розмерты. Дамблдор не удивился, увидев нас двоих. Блеснул, как обычно, искорками из-под очков-полумесяцев, усмехнулся в бороду и пошагал по направлению к замку. Мы плелись за ним, и в голове у меня возникали предчувствия одно хуже другого.
В наших отношения ничего не изменилось, только эти два дня не пришлось убегать в избушку у озера. Отнесясь к случившемуся с юношеской беззаботностью, мы провели остаток каникул за домашними заданиями и занятиями любовью.

Ремус Люпин расшевелил огонь в камине и вновь закутался в мягкий плед …Его знобило. То ли от грусти воспоминаний, то ли от предстоящего утром…Глотнув любимого вина, он прикрыл глаза и постарался заснуть… Видения прошлого снова захватили.

Сначала было только одно письмо. От его мамы. Джеймс прочитав, возмущенно фыркнул и выбросил его в огонь. Потом совы с письмами стали появляться чаще, Поттер перестал их даже мне показывать, чтобы не расстраивать. Но я и так знал в чем дело: семья настаивает на разрыве наших отношений. Джеймс не сдавался, но в хижину мы убегали все реже и реже.
- Пора готовиться к экзаменам, СОВы на носу! – пошучивал Джеймс, виновато посматривая на меня.
- Точно! И слизеринцам от нас давно не доставалось! – вторил ему Сириус.
Теперь, когда на любовь оставалось меньше времени, я пригляделся к своим другим друзьям. Питер по-прежнему веревочкой ходил за Блеком, преданно заглядывая в его глаза, а Большелап не сводил глаз со слизеринского стола. Что-то здесь было не так и в этом следовало разобраться.
После пары очередных проделок против наших заклятых врагов я заметил одну, уже давно бросавшуюся мне в глаза закономерность: все наши выходки, инициированные Сириусом, так или иначе, были связаны со Снейпом. Я решил подождать полнолуния, тогда мой нюх обострится, и понять все будет не сложно – только втяни воздух.
Через несколько дней мои догадки подтвердились. Блек влюбился в Северуса Снейпа! И очень его хотел. Я собрался с духом и решил поговорить с Сириусом, чтобы он не наделал глупостей. После ужина, отправив Питера в библиотеку к Джеймсу, я позвал Блека:
- Сири, подожди! Мне хотелось бы сказать тебе насколько слов…
- Да, Лунатик! Что-нибудь случилось? С тобой? Джеймсом? – забеспокоился мой друг.
- Нет… с тобой, - вдохнув побольше воздуха возразил я, - я знаю, что ЭТО не мое дело, но все же… Почему ты не скажешь Северусу, что любишь его?
Сириус настороженно взметнул на меня свои длинные ресницы:
- Это ты точно заметил, - зло протянул он, - ЭТО не твое дело, Люпин!
- Сири, не сердись. Я знаю, что говорю… Поверь мне, зачем мучиться неизвестностью, когда счастье может быть так близко! Ты же не можешь знать наверняка, как к тебе относится Снейп, пока сам не скажешь ему о своих чувствах, пока не спросишь его.
- Это ты по своему собственному опыту мне рассказываешь? Что уставился, неужели ты думал, что ваши с Джеймсом попытки спрятаться могут обмануть меня?
- Ты… никому не говорил?
- Лунатик, ты с ума сошел! Конечно, нет. Я уважаю ваши чувства и секреты, но прошу, не лезь в мои. Я не уверен, что хочу этого…
-Ладно, как хочешь.
Сириус ушел, а я зарылся на кровати в раздумьях о своей жизни. Странно складывались наши отношения с Джеймсом в последнее время, вернее совсем никак. Подготовка к экзаменам, конечно, нужное дело, но нельзя же совсем забывать обо мне? И прежде, чем давать советы Сириусу не пора ли разобраться ли в своих проблемах? Я решительно спрыгнул на пол, и тут же забрался обратно. Нет, я не могу. Кто знает, чем может закончиться наш разговор, а вдруг Джеймс послушает своих родителей, и бросит меня…Но тогда… Нет, страшно даже подумать об этом. Но и лежать скрючившись от неизвестности на кровати тоже не годиться! Пойду, найду Джеймса! Моей твердости хватило только до дверей. Оказавшись снова на постели я ругал себя последними словами за трусость, но больше попыток не делал.
Вдруг послышался стук когтей о стекло. Я удивился такому позднему письму, увидев Хельгу. Заметив свое имя на конверте я удивился еще больше.
«Любимый, жду тебя на нашем месте», гласила коротенькая записка.
От неожиданности я даже поперхнулся. Ура! Конец моим страданьям. Я опрометью бросился к избушке, позабыв обо всех предосторожностях. Джеймс сидел на ступеньках, постукивая от нетерпения носком ботинка. Заметив меня он вскочил и радостно улыбнулся.
- Наконец-то, я так соскучился! Кажется я не видел тебя всю жизнь, - он жадно обнял меня и зарылся в волосах, - твой запах, как же мне его не хватало. Ты знаешь, что твои волосы пахнут увядшей травой, а твоя кожа … О, Мерлин, идем в дом…
Как замечательно вновь окунуться в любовь, которую считал уже потерянной. Его ласки, стремительные и нежные, ненасытные и обволакивающие растворяли мой разум, оставляя только одно – желание…
Как же Джеймс был красив! От него исходило такое тепло, такой огонь, что я уже ничего не чувствовал, кроме своей стучавшей во всем теле крови и собственной эрекции. Он притянул меня и нежно поцеловал в губы, раздвинул их языком, и проник в мой рот, я обнял его за шею, и ответил на поцелуй.
Он вошел до самого конца, я не чувствовал боли, вообще никакой, только его напряженную, твердую плоть, ее движение. Я хотел его, хотел, чтобы он продолжал и не останавливался никогда, я кричал, стонал, задыхался, его пылающие губы касались моих шеи и плеч, пальцы ласкали мой член, и я кончил, когда он спустил мне внутрь. Его сперма была горячей, и это было какое-то запредельное, сладкое блаженство, от которого слезы покатились у меня по лицу. Он не выходил еще некоторое время, это было так хорошо, его дыхание на моей шее, тепло обнимавших меня рук, потом он отпустил меня. Мы легли на ковер, и я, бездумно наслаждаясь его близостью, положил ему голову на грудь.
Он снова поцеловал меня. К моему невероятному удивлению, по этому поцелую я понял, что он хочет меня снова. А обо мне и говорить было нечего, я просто с ума сходил от мысли, что могу пережить это снова и не только это. Джеймс навалился на меня всей тяжестью и целовал меня так жадно, что я был готов уже через минуту. Я заставил его лечь на спину и спустился вниз, проводя языком по его груди и животу, и наконец прикоснулся губами к его члену. Я поцеловал его внизу живота, коснулся губами темных завитков в паху, прошелся по бедрам, и наконец провел языком по головке, от чего он яростно застонал и схватил меня за волосы. Некоторое время я только облизывал его, совсем легко, а он стонал и вздрагивал всем телом. Когда я понял, наслаждение делается уже мучительным, я осторожно, придерживая его пальцами, забрал в рот и принялся сосать. Он кончил почти сразу, и его сперма показалась мне слаще меда. Сам я был просто на потолке от возбуждения, и когда он, отдышавшись, поставил меня над собой на колени, взял в рот у меня, я чуть с ума не сошел от того, как он это делал. Он вбирал его с такой страстью, его язык скользил по всей поверхности, ритмично ласкал конец, а пальцы гладили мою мошонку, от чего я едва держался, чтобы не спустить сразу, а растянуть это удовольствие.
Потом мы любили друг друга еще и еще. Я, наверное, никогда не испытал такого количество оргазмов за одну ночь. Заснули мы около пяти, а когда я проснулся, его не было.