«Всё кончено или только начинается?» - Вервульф сжал виски пальцами. Боль била по ним с невероятной силой, заставляя голову раскалываться на части, звенело в ушах. «Как же ты виноват, оборотень! Как же ты виноват!». Люпин вскочил на ноги и подошёл к окну, прикоснувшись к тёплой поверхности стекла ладонью. Солнце высоко стояло в небе, освещая мир золотистым блеском, ученики шныряли внизу, занятые подготовкой к летним каникулам и своими повседневными делами, они походили на маленькие светлые огоньки в плотной тьме ощущений Римуса и эти, обжигаюшие своей молодостью и чистотой, светочи, заставляли чувствовать Люпина ещё хуже. Он с неприязнью оторвался от окна и, заметавшись по комнате, опять опустился в кресло с тяжёлым вздохом. Руки безвольно опали. «Соберись! – приказал себе Римус. – Ты должени всё обдумать». Да, обдумывать было действительно много.
Как одна ночь может перевернуть жизнь, с ног на голову, изменить всё, открыть свет и опять скрыть его. Люпин вздрогнул, вспоминая другую ночь - тоненького мальчика, с невероятной страстью приникшего к нему. Его сухие губы и бледные руки на измученом теле, ласкающие умершую, но стенящую от ужаса неосознания, душу. Его светлые волосы, служившие бледным маяком для Римуса на протяжении всего последнего месяца. Такое податливое и мягкое тело, готовое принять его в любое мгновение и отдать частицу себя. Римус сжался. Чувство вины опять обрушилась на него, сметая все остальные эмоции в дальний пыльный угол души. Их связь была пороком, чертовски приятным грехом, который затягивал, как тёмный омут – своей несбыточностью и удовольствием падения. Люпин с решительностью отогнал эти мысли, чтобы окончательно не сойти с ума.
«Сириус…» это красивое, изгибающееся, как тонкая изящная змея на губах, имя, было важнее сейчас, чем другое, короткое, отрывистое и покрытое флером мрака – Драко.
«Сириус невиновен. Невиновен! – счастье опять заполнило его, заставило восторжено забиться сердце. – Он невиновен!». Люпин захлебнулся воздухом и отчаяно закашлял от переполнивших его эмоций. «И он сейчас был-бы свободен, если бы не ты» - зашипел пакостный голосок внутри. Люпин застонал, закрывая глаза ладонями и прячась от столь жестокого с ним мира. Ощутить близкого человека рядом, почувствовать его запах, будто ставший сильнее за прошедшие годы, это осунувшееся, худощавое тело, прижимающееся к нему. Люпин не сдержал себя и обнял Сириуса – при всех, при Гарри и его друзьях, при Червехвосте. Он сразу всё понял. Сириус просто не мог их предать, а Питер…что ж пусть это будет Питер – кто угодно другой, но не Сириус, не его любимый.
Прошло столько лет, столько всего осталось позади, но закончилась ли его страсть к Мягколапу, его безоговорочная преданость этому человеку? Римус не знал, он ничего не знал, кроме чувства вины давящего и сжимающего, как огромный пласт. Его сердце отчаяно колотилось и просило: «Ведь я не хотел, не хотел! Так сложилось! Так захотела судьба! Это не моя вина!!». «Твоя» - мрачный голос своим тихим шёпотом перекрывал отчаяные крики и загораживал огромной тенью все доводы.
И внезапно Римус захотел умереть – по-настоящему, мгновенно, не оставив за собой ничего, просто исчезнуть с лица Земли, будто не было маленького одинокого мальчика – Римуса Люпина, не было счастливого и скромного юноши – Римуса Люпина, не было задыхающегося и упивающегося страданием и одиночеством мужчины – Римуса Люпина. Притвориться, что никогда не было его тайны, своей холодной рукой сжимающей сердце, не было невысказаной страсти горячей волной накатывающей на чресла, не было тёмной плиты, давящей и сплющивающей всю жизнь, превращая её в никому не нужное существование.
Римус задрожал, его трясло, как в лихорадке, холодный пот выступил на лбу, в глазах запрыгали белые точки, сначало медленно, но постепенно увеличивая скорость они заполнили всё пространство его зрения, возник странный гул в ушах, отгораживающий оборотня от реального мира. Люпин механически притянул ноги к груди и обхватил их руками. Он начал медленно раскачиваться что-то успокаивающе шепча себе. «Я схожу с ума» - произнёс холодный голос, странно и чётко, затерявшись где-то в голове Люпина. Римус резко остановился.
«Пора прекращать! Сириус нуждается сейчас в человеке, который бы поддержал его. Я должен превозмочь себя и помочь ему, ведь это моя вина в том, что он не смог получить свободу».
«Если он захочет видеть тебя» - Римус отмахнулся от этого и медленно опустил ноги на пол, приходя в себя. Создавалось впечатление, что в нём открылся скрытый ресурс энергии. Она забила буйным ключом, подталкивая к действию, «хоть чем-нибудь занять руки» - решил он и схватил перо грустно лежащее на столе и поблёскивающее белизной, немного задумавшись, Римус протянул вторую руку к пергаменту и сжал его, бумага хрустнула под пальцами неожиданно громко и оборотень вздрогнул. Не совсем понимая, что собирается делать, он склонился над пергаментом и руки сами вывели надпись: «Заявление об уходе». Римус смотрел на эти слова не моргая, его лицо застыло. «Что я делаю?». Эта работа была очень хорошей, он так долго не мог найти ничего подходящего, в Хогвартсе было всё, вокруг чего вращалась его жизнь. «До прошлой ночи» - поправил себя Люпин и, горько усмехнувшись, продолжил. Внезапно он замер, «Драко» - вспыхнуло внутри. «Ему будет лучше без меня, это было не правильно, он поймёт». – решительно подумал Люпин и продолжил.
- Римус. – тихий голос обдал оборотня жаром, заставив подскочить сердце в невероятном сальто и упасть с глухим стуком вниз, Римус резко поднял голову. Драко нерешительно стоял около двери, он выглядел очень бледно, белые волосы сливались с цветом кожи на щеках, тяжёлая тёмная мантия делала его ещё более тонким и превносила во всю фигуру какую-то театральную трагичность.
- Драко? – Люпин не смог совладать с голосом, и сейчас же мыслено проклял себя. – Тебе что-то нужно?
- Римус, почему ты ничего мне не сказал? Почему скрыл от меня? – Драко судорожно вздохнул «О чём?». – Что-то случилось? – его горящие серые глаза не отрывались от лица Римуса, стараясь проникнуть под его выражение. Люпин невольно закрылся и отвёл глаза в сторону.
- Нет, ничего. Ты что-то хотел, Драко? – сухо спросил вервульф.
Драко поёжился и подошёл к нему на два шага, явно нервничая и не зная с чего начать:
- Почему тебя вчера не было в комнате? Я приходил…
- У меня были свои причины. – уклончиво ответил Люпин и откинулся на спинку стула, сложив руки на груди.
Драко переступал с ноги на ногу и, наконец, выпалил, будто решившись:
- Я знаю, почему тебя не было вчера!
- И почему же? – Римус думал, как бы выпроводить мальчика, чтобы он смог спокойно закончить своё заявление.
- Вчера ночью было полнолуние!
Римус вздрогнул:
- О чём ты? – прошептал он, ужас сковал Люпина, перехватывая дыхание.
- Ты оборотень. – выдавил Драко вопросительно глядя на Люпина, будто ожидая, что Римус сейчас возмущённо опровергнет это.
- Да. – тихо сказал вервульф.
Повисла напряжённая тишина. Одинокая муха неприятно жужжала в воздухе, за окном слышались далёкие и счастливые крики школьников. Воздух превратился в кисель, пробираясь в лёгкие и застывая там, не в силах течь вместе с кровью.
Драко молчал, его глаза выражали сначала крайнее недоумение, потом жестокое осознание и, наконец, мрачное отвращение (во всяком случае, так показалось Люпину).
- Почему ты ничего не сказал мне? – едва слышно прошептал мальчик.
Римус неожиданно широко улыбнулся:
- А ты бы понял? – к своему удивлению, Люпин почувствовал, что огромный камень свалился с его души и, громыхая, покатился вниз, уводя с собой всё непонимание – его и Драко, а также разрываая тонкую ниточку страсти соединяющую их.
Драко сглотнул:
- Я…- он сбился. – Об этом знаю не только я. – выдохнул слизеринец.
Римус нахмурился.
- Снейп. Он сегодня собрал нас в общей гостиной и всем сказал о…о тебе..
Люпин встал со стула и подошёл к окну, повернувшись к Драко спиной. Он лихорадочно думал. «Ну что ж, это даже к лучшему». - решил он и обернулся.
- Я напишу заявление об уходе. Не волнуйся, жизням учеников ничего не будет угрожать. Спасибо, что предупредил меня. – легко улыбнулся Люпин и, усевшись опять на стул, склонился над пергаментом.
- И это всё? – спросил тихий, робкий голос, в нём присутствовали нотки, которые не должны звучать в голосе истинного Малфоя.
- А что ещё, Драко? – спросил Римус, не поднимая головы, он знал, что эти слова звучат жестоко, но мальчик не должен на что-то рассчитывать. Их отношения должны закончиться. Сейчас. Немедленно.
- Ничего. – холодно ответил слизеринец. Римус слышал, как Драко резко поворачивается на каблуках и выходит, прикрыв за собой дверь.
Странная пустота и горечь накрыли Люпина после этого немого, недосказаного расставания. Он долго сидел, уставивишись в одну точку и ничего не чувствуя, ни одна мысль не проникала в его голову и не отвлекала от вслушивания в глухие удары своего сердца.
«Этот этап моей жизни окончен. Драко – это прошлое, которое никогда не должно было быть настоящим. Меня ждёт Сириус». Римус быстро дописал заявление и вышел из комнаты, направившись к кабинету Дамблдора. Он почувствовал неожиданную свободу, и его сердце заныло в предвкушении скорой встречи и обьяснения, и новых желаний.