«Куда все подевались?» Рем мерил шагами гостиную. Первая неделя после каникул, учителя еще не успели прожужжать все уши о надвигающихся экзаменах, они собирались проверить старую мансарду в южном крыле, которая появлялась на карте только в мае, и никого нет. Ведь должны были встретиться еще двадцать минут назад, пока еще не все вернулись с ужина. А что теперь? Гостиная уже наполнялась студентами, и тихо уйти не удастся.
Рем интуитивно обернулся на звук открывающегося портрета. Вот и Питер. «Не прошло и года! А где остальные?» Питер запыхавшись подбежал к нему и, даже не отдышавшись, схватил его за рукав и потянул обратно к выходу.
Эй, Пит, в чем дело, где остальные?
Не здесь.
Питер выволок его в коридор.
Да в чем дело то?
Малфой. - выдохнул Хвост, продолжая тащить его прочь от гостиной.
Рем чуть было не подпрыгнул.
Что Малфой? - он ускорил шаг.
Сириус вызвал его на дуэль. Они пошли на Астрономическую башню.
Как дуэль? За что?
Теперь Питер еле поспевал за ним, но все же успевал рассказывать короткими прерывистыми фразами.
Они столкнулись в дверях Большого зала… Мы уже шли сюда… Сириус ему говорит: Смотри куда прешь, петух расфуфыренный. А Малфой ему: Лучше быть петухом расфуфыренным, чем неуклюжим тупицей, для которого в дверь войти - невыполнимая миссия… Сириус кааак взвился, кого ты, говорит, здесь тупицей обозвал? А тот и отвечает: вообще то никого конкретно, но если ты принял это на свой счет, то тебе виднее… А Сириус тогда сказал, что если он еще раз свою пасть откроет, то сильно пожалеет об этом. Малфой скривился как обычно: и как, говорит, ты это сделаешь? Может, тараканов мне в кровать насыплешь? Ты, дескать, привык втихаря гадить. Ну, Сириус, само собой разозлился и говорит ему: Я бы тебя на дуэль вызвал, но баллы из-за тебя терять не хочется. А Малфой: Дуэ-эль?.. Ну, ты знаешь, как он обычно подвывает… Где ты услышал это слово? Скажи прямо, что не знаешь, что оно означает, а не про какие-то там баллы…
Питер, говори быстрее. - потребовал Рем
Да я и говорю. Сириус тогда взбеленился: ну все, говорит, ты допрыгался, приходи в полночь на Астрономическую башню… А Малфой так ехидненько ему: В полночь? А до этого ты что делать будешь? Пойдешь поищешь в энциклопедии как сражаются на дуэли?.. Сири совсем взбесился, когда он так сказал, и говорит, пойдем, мол, в башню сейчас, а Малфой согласился. Джеймс пошел с ними, а мне сказал тебя привести. Эй! Подожди…
Но Рем, едва дослушав до конца, крикнул Питеру короткое «Догоняй!» и что было мочи рванул вперед.
«Он сделал это специально! Он специально нарвался на дуэль! Да он за шесть лет ни разу не обратил внимание на подколки Блэка. А теперь! Он мстит ему за Снэйпа! Сохатый, дружище, образумь хотя бы Блэка, - мысленно взмолился Рем, - они же покалечат друг друга!» Надежда была эфемерной. Пацифизмом Джеймс не страдал, и сам всегда охотно принимал вызов. Поэтому он вряд ли будет пытаться утихомирить их.
Перепрыгивая через три ступеньки, Рем бежал туда, откуда уже доносились знакомые голоса. На площадку башни он ворвался в тот момент, когда Люциус успешно заблокировал заклятье Сириуса.
«Что это было? Фурункулюс? Боже! Сириус есть Сириус, он думает, что развлекается!»
Рем знал точно. Нюхом, шестым чувством, чем угодно, он знал, что Люциус приготовил что-то серьезное. Вопрос что? Малфою не свойственны необдуманные порывы, он не будет действовать без оглядки, и использовать в Хогвардсе черную магию, но легче от этого никому не станет. Люциус найдет, как и без проклятий причинить вред Сириусу. Или уже нашел?
Рем поискал глазами Джеймса. Тот стоял у противоположной стены. В отличие от Сириуса, он, похоже, не был уверен в правильности их идеи. Подчиняясь дуэльному кодексу, он не вмешивался в происходящее, но на его лице застыла твердая решимость действовать. И сейчас он прикидывал, что ему лучше сделать, если придется все-таки вмешаться: загородить собой Сириуса, или сбить с ног Малфоя.
А дуэлянты продолжали поединок. Люциус отразил очередной посыл Сириуса.
И это все твои способности, Блэк? - любезно спросил он. - Надо было все же дать тебе время до полуночи. Авось нашел бы что-нибудь в справочнике юного дуэлянта.
Сириуса просто перекосило от возмущения.
Два заклинания прозвучали одновременно. Встретившись на полпути, они отрикошетили ударив в стены. Рем еле успел пригнуться. Выпрямившись, он посмотрел, не попало ли заклятье в Джеймса, тот ответил ему таким же взволнованным взглядом. Рем обернулся, чтобы проверить как Питер, но тот был вне зоны досягаемости. Ремус вернулся к наблюдению за дуэлью. Парни разошлись не на шутку.
Terreo! - крикнул Люциус
Сириус не успел среагировать, и в него ударил жемчужно-серый луч. Блэк побледнел. «Заклинание страха. - узнал его Рем. - Люциус ходит по опасной грани». В Хогвардсе его, может, и не засекут, но оно считается одним из самых близких к непрощенным. Сириусу все же удалось справиться с собой, и он остановил действие заклятья. Кажется, до него дошло, что его противник затеял серьезную игру.
Furialis desmodus! - выкрикнул он.
Палочка Сириуса исторгла на свет десяток летучих мышей, которые с голодным писком ринулись на Малфоя.
Tardo! - зверьки застыли в метре от юноши. Люциус усмехнулся. - Diffugio! - Твари растворились, превратившись в тоненькие струйки тумана.
Сириус скептически хмыкнул, а Рем сжал зубы, чтобы не выпустить облегченный вздох. Люциус поднял палочку, чтобы произнести заклятье, но Сириус снова опередил его.
Flamare! - и слизеринец еле успел увернуться от струи огня.
Но все же пламя прошло достаточно близко и смогло задеть его одежду. Рукав мантии вспыхнул, и Люциус отвлекся, чтобы затушить огонь. Сириус воспользовался заминкой врага и послал в него Ударное заклятье. Малфоя могло бы отбросить к стене, но это заклинание они начали учить совсем недавно, и у Блэка оно пока плохо получалось. Тем не менее, даже небольшой силы, оно ударило Малфою под дых, и заставило того пошатнуться. Люциус опустил голову на грудь и прижал руки к животу.
«Что происходит? Неужели он проигрывает? - это не укладывалось у Рема в голове. Он был на сто, на тысячу процентов уверен, что эта схватка не случайна. - Как же так?» Люциус осторожно массировал правую руку, как будто разминал потянутое сухожилие.
«В чем дело? Ему больно?» У Рема внутри все сжалось. Ему хотелось сделать что-нибудь, остановить эту никчемную дуэль, подбежать к Люциусу, убедиться, что с ним все в порядке

Люциус тихонько повращал кистью, словно проверяя, может ли он двигать рукой. Сириус победно улыбнулся. Джеймс немного расслабился и послал ответную улыбку Блэку. А Ремус наблюдал за Люциусом. Что-то в его движениях настораживало.
«Это отвлекающий маневр! - вспыхнула догадка. - Он не разминает руку, он чертит магическую фигуру для более мощного заклинания!» Прежде чем Рем успел осознать это…
Echino acus! - воскликнул Люциус, молниеносно выкидывая руку. - React catenaria!
Сириус отреагировал мгновенно и быстро поставил блок. Однако никакого луча от него не отразилось. Заклятье было направлено не на него. Он тревожно осмотрелся, пробежав глазами по Джеймсу, сжавшемуся в углу Питеру, встретился взглядом с Ремом. С друзьями все в порядке. Рем стоял в недоумении
«Заклятье не сработало? У Люциуса?» Заклинание показалось ему знакомым. Он уже слышал его где-то, но никак не мог вспомнить где.
Тем временем, вокруг Сириуса прошла рябь, воздух стал скатываться в маленькие катышки, которые вытягивались и заострялись, превращаясь в длинные тонкие иглы. Они были неподвижны, просто висели в воздухе, образовывая не слишком плотное кольцо вокруг Блэка. Сириус усмехнулся.
На твои попытки жалко смотреть, Малфой. - Он поднял палочку, чтобы развеять иголки.
Стой! - Крикнул Рем.
Он вспомнил, только что вспомнил, это заклинание. Именно его они применяли на День всех влюбленных, когда учителя добрых два часа не могли остановить наложенные ими чары. Только сейчас оно было измененное. Сильно измененное, к тому же не в лучшую сторону. Его предупреждение опоздало на долю секунды. Сириус произнес Рассеивающее заклятье, и иголки ожили. Сначала они стали похожи на рой ос, зависший над улеем, а в следующее мгновение все как одна вонзились в Сириуса.
Башня взорвалась мучительным воем. Такого крика Рем не слышал никогда. К нему присоединился душераздирающий вопль Джеймса. Он видел, как Поттер бросился к рухнувшему на колени Сириусу. А сам не смог даже пошевелиться. Рем очнулся, почувствовав на себе взгляд. Он обернулся и встретился глазами с Люциусом.
«Как ты мог?!»
«Он заслужил».
Слизеринец выглядел изменившимся. Рем не сталкивался с ним со дня приезда, и его поразило выражение его глаз, в которых торжество сочеталось с отчаянием, а праведный гнев со злорадством, поразило оно его тем более, что сейчас они были не одни. Но в данный момент ничто не могло заставить Рема отвлечься от мысли о раненом друге. Он бросился к Сириусу, задев плечом Малфоя. Люциус убрал палочку в карман мантии и молча удалился, пройдя мимо Питера, пытавшегося слиться со стеной.

Сириус лежал на руках у Джеймса и больше не кричал, само его дыхание превратилось в беспрерывный вой. Он закатил глаза, и похоже уже не слышал, что происходит вокруг. Джеймс попытался вытащить одну иглу, но она оказалась такой хрупкой, что сломалась от одного прикосновения пальцев.
Сейчас, потерпи, я все сделаю, - сказал Джеймс дрожащим голосом. Он достал свою палочку и навел ее на Сириуса, чтобы удалить иголки волшебством.
Остановись! - Рем еле успел перехватить его движение.
Отпусти меня! Не видишь - ему больно! Нужно вытащить их.
Если ты произнесешь хотя бы «Акцио», пойдет цепная реакция, иглы могут налиться ядом или превратиться в лезвия. Вспомни, что это за чары.
Джеймс в ужасе посмотрел на свою палочку. Поняв, что он только что чуть было не убил Сириуса, он стал белым как полотно.
Ремус, что же делать? - беспомощно спросил он.
Рем никогда бы не поверил, что их надежный, уверенный в себе Джеймс Поттер может выглядеть таким беззащитным. Но сейчас при виде Джеймса, неловко прижимающего к себе стонущего Сириуса, у него сердце обливалось кровью.
Мы должны отвести его к мадам Помфри. - твердо сказал он. - Помоги мне поднять его.
Он завел руку Сириуса себе за шею. С другой стороны его подхватил Джеймс. Через пару шагов стало понятно, что им не удастся транспортировать друга, не причиняя ему боли. Но выхода не было. «Значит нужно сделать это максимально быстро» - решил Рем
Питер, - крикнул он, стоящему у лестницы Петтигрю, - иди вперед, смотри, чтобы мы ни с кем не столкнулись. Да очнись хоть ты!
Петтигрю взять себя в руки, и он осторожно пошел вперед. Питер быстро освоился со своим заданием, и теперь они успешно продвигались по замку, изредка останавливаясь, чтобы избежать нежелательной встречи. Рем рукой зажал Блэку рот, чтобы его стоны не были услышаны, и сам еле сдержал вскрик, когда Сирисус вцепился зубами ему в пальцы.
Рем молился только об одном, чтобы Джеймс не сорвался и не сделал какую-нибудь глупость. Но кажется Поттер утвердился в мысли, что если они дойдут из пункта А в пункт Б, тогда с Сириусом все будет хорошо. Это и сохраняло остатки его самообладания.

Когда они ввалились к мадам Помфри, она встала из-за стола, готовая произнести речь о хулиганских выходках, но осеклась, увидев состояние студента.
Туда. - указала она на палату.

И вот Рем стоял в стороне и не мог оторваться от этого зрелища.
Мадам Помфри не смогла вытащить иглы, они оказались хрупкими как у морского ежа. И тогда она решила растворить их специальным зельем. Она не причитала как обычно, и не ворчала по поводу баловства студентов. Сосредоточенно сжав губы в тонкую болезненную линию, она капала на каждую иголку Растворяющим зельем. Капля уничтожала мучительницу, и Сириус вздрагивал каждый раз, когда жгучее снадобье проникало в открытую рану.
Джеймс, забыв об осторожности, не обращая внимания на присутствие мадам Помфри, стоял на коленях у кровати Сириуса и крепко сжимал его руку.
Мой хороший, потерпи, - твердил он, гладя друга по волосам, - все будет в порядке, милый. Ты только потерпи, ради меня, я так люблю тебя.
Не уходи. - с губ Сириуса сорвалась почти беззвучная мольба.
Нет, нет, я с тобой, я никуда не уйду, потерпи, любимый, у нас все будет хорошо.
Этот бесконечный речитатив резал уши, наполняя Рема злой решимостью. Он еще раз окинул взглядом палату. Мадам Помфри занята Сириусом. Джеймс между словами целует его пальцы. Питер уставился в окно, морщась от каждого стона Блэка.
«Здесь мне делать больше нечего, - решил Рем, - но есть место, где у меня есть дела».
Он тихонько выскользнул из палаты. Похоже, он уже с закрытыми глазами мог дойти до слизеринских подземелий из любой части замка.







Рем пинком распахнул незапертую дверь и ворвался, ожидая увидеть Люциуса на его обычном месте. Его не было. На кресле лежала скинутая мантия с прожженным рукавом. Рем чертыхнулся и прошел к креслам, взял ее в руки.
Десять баллов с Грифиндора. - четко произнес сзади его голос.
Рем обернулся. Люциус стоял у камина, скрестив руки. Мерлин, Моргана и все остальные! Рем наивно полагал, что он раньше видел Люциуса в ярости.
Не хотелось этого делать, но я ведь предупредил тебя. - он с видимым усилием заставлял свой голос звучать более менее спокойно.
Если бы взглядом можно было убивать, Ремус уже был бы горсткой пепла. Но он и сам был сейчас не в лучшем состоянии. По пути сюда, он поднакрутил себя так, что теперь едва ли уступал Малфою.
Что ты наделал! - набросился он на него. - Ты в своем уме?! Что ты с ним сделал?!
Хорошее заклинание, не правда ли. - процедил Люциус на пределе своих возможностей. - Мне понадобилось немало времени, чтобы изменить его.
Ты мог убить его! А все из-за чего?! Неужели ты не понимаешь, он не виноват, не виноват в том, что случилось со Снэйпом. А даже если и виноват, ты не имел право так наказывать его.
Люциус подошел к нему вплотную.
Ты спал с ним? - спросил он, глядя ему в глаза
Если тебе нужно было удовлетворить свою извращенную жажду мести, мог бы выбрать меня. Меня! В конце концов, это я чуть не сожрал твоего драгоценного Сева!
Ты спал с ним? - заорал Малфой, грубо схватив его за предплечья
Чего?! Ты что придурок? Не спал я со Снэйпом! Совсем рехнулся!
Малфой на секунду замолк, соображая, что ему говорят, и, еще сильнее стиснув его руки, накинулся на него с новой силой.
Сам придурок! Причем здесь Северус?! Ты трахался с Блэком? Отвечай!
Какого черта!
Имя Сириуса, упомянутое в таком контексте, заставило Рема приостановить свои громогласные обвинения. Чтобы продолжать их, ему как минимум нужно было понять, о чем его спрашивают.
Отвечай!
Как… Что за ахинею ты несешь? Ты вообще соображаешь что ты говоришь?
Я жду ответа. - требовал Люциус. В его голосе отчетливо звучала истерика, готовая вылиться в нечто гораздо более опасное.
Не спал я с ним. - Хотя Рем и не видел цели сего вопроса, вид Люциуса заставил его ответить.
Не смей врать мне!
Я сказал «Нет». Нет!
Нет? - ярость с такой скоростью покинула его глаза, что Рем опешил.
Он еще не все сказал. Рем вообще только начал. Ему нужно было сказать, как он презирает его за эту подлую выходку. Но слова как то застряли в горле, когда Рем увидел, как преображается его лицо. Он, в принципе, привык, что Люциус не скрывает при нем своих подлинных чувств, но он и не подозревал, что его настроение может меняться с такой умопомрачительной скоростью. Будто он не полыхал от гнева, а только слегка рассердился на домового эльфа за пережаренный тост.
Люциус ослабил хватку, и теперь его руки просто лежали на его плечах. Напряжение спало, и его лицо потеряло схожесть с застывшей маской. Пара случайно выбившихся прядей, упали ему на щеки, сделав его каким-то… родным.
Нет. - повторил Рем. - Да что происходит?
Я люблю тебя. - облегченно выдохнул Люциус.

Ремусу показалось, что его сердце пропустило один удар.


Рем замер, он стоял, не двигаясь, чувствуя, как Люциус кладет голову ему на плечо, обнимает его.
«Что происходит? Кто-нибудь объяснит мне?»
Рем высвободился из его объятий, и, пройдя к окну, плюхнулся в кресло. Повисло молчание. Как ни странно без всякой напряженности. Обыкновенное отсутствие человеческого голоса. Тикали часы.
«У него все-таки где-то есть часы. Я их не заметил тогда. Где же они?» Он рассеянно огляделся и решил, что, наверное, это тот квадратный предмет на письменном столе. «Циферблата не видно, мда…» Он отчаянно старался вызвать в себе недавний гнев. «Сириус, он ранен, а Джеймс, бог мой, ему едва ли не хуже чем Блэку, и это все из-за него. Из-за… ревности?» К собственному сожалению, Рем слишком хорошо представлял себе каково это. Чего он не представлял, так это того, что Люциус будет ревновать. Его? К Сириусу? Из-за чего? Какая разница! Все равно он не смел, не смел так мстить, это просто ужасно.
«Я люблю тебя». Всего три слова, и его ярость парализована, уничтожена, развеяна.
«Не может быть».
Тихо подошел Люциус, Рем опустил голову, и он попытался поднять его лицо за подбородок. Рем мотнул головой в сторону, чтобы избавиться от его руки. Тогда Люциус присел рядом с ним и заглянул ему в лицо снизу.
Рем?
Как ты мог сделать такое с Сириусом? - это было примерно то, что он и собирался говорить. Но звучать оно должно было более грозно, а не так как сейчас - тихо, почти мягко. - Ты же мог убить его.
Нет, не мог, я даже не хотел, чтобы он умер. - в его голосе опять зазвенела сталь. - Я хотел чтобы… - он осекся.
«… чтобы он почувствовал ту же боль, что и ты». - мысленно закончил за него Рем.
Он понимал Люциуса, ему не нужно было объяснять, что это такое. И Рем никогда бы не пожелал такой боли любому другому человеку, тем более любимому человеку. И он уже ненавидел себя, за это понимание. Он должен был сопротивляться, он не должен прощать ему весь этот кошмар сразу и безоговорочно.
Как ты смеешь. - севшим голосом произнес Рем. - Как ты смеешь говорить мне это после всего, после того как ты…просто вышвырнул меня, как надоевшую игрушку, после того как я умолял тебя хотя бы прислушаться ко мне.
Рем, я не знал…
Почему я должен верить тебе, после того, как ты..
Рем, послушай, я правда не знал, что это будет так. Я думал, будет легче, как всегда…, но потом… я не могу объяснить.
«Я знаю. Ты никогда не можешь объяснить простейших чувств. Я все это знаю».
Но я люблю тебя, ты был прав тогда, ты всегда прав. Мы должны попытаться.
Обычно Люциус произносил более связные речи, но сейчас пред ним был не слизеринский староста, который может поставить на место кого угодно. Сейчас он был тем, кого Ремус увидел тогда, ночью, при лунном свете. Как он мечтал, чтобы Люциус хоть раз посмотрел на него так, как в ту ночь, тем взглядом, которым он одаривал бездушные страницы книги. И вот теперь вся его страсть и нежность без остатка предназначались ему. И именно сейчас… Хороший мед всегда с горчинкой.

Люциус осторожно потянулся к нему. Рем не двигался, все еще не веря, что все это происходит на самом деле. Люциус обнял его, сначала бережно, потом крепче.
Ты ангел. - шепнул он ему на ухо. - Мой ангел.
Его губы запечатлели легкий поцелуй у него на виске, и стали опускаться ниже по его шее.
Рем пытался не думать ни о чем, кроме этих легких прикосновений. Как же невозможно долго он был без них. Как же он успел соскучиться по нему, по его нежным ласкам. Люциус, почувствовал его нерешительное одобрение, поднялся и устроился у него на коленях. Одной рукой Рем обвил его талию, а другой развязал ленту, стягивающую его волосы. Они рассыпались белоснежным потоком, и он уткнулся в него, вдыхая свой любимый запах
Люциус провел пальцем по его щекам и замер едва-едва не касаясь его губ. Рем даже почувствовал, как нерешительно дрогнула улыбка. А вот и их маленькая забава. Словно и не было этих недель. Рем припал к его губам, погружаясь языком в его рот. Как же это он умудрился выжить без него. Он вообще жил без него?
Люциус все крепче сжимал его в своих объятьях. Они уже много раз занимались сексом, но за все время их встреч, Люциус никогда не был таким нервным. Его пальцы дрожали как у невоздержанного мальчишки, когда он расстегивал пуговицы на рубашке Рема. Кое как справившись с тремя, он просунул руку внутрь и стал поглаживать его грудь. Рем застонал.
«Стой! - приказал ему внутренний голос. - Как ты можешь так просто прощать ему то, что он сделал с ними? Предатель».
Рем шумно вдохнул. Люциус ласкал языком его шею. Он слишком хорошо знал, что ему нравится. Рем хотел забыть обо всем и подчиниться его ласкам.
«Предатель».
Нет. Стой.
Люциус отстранился.
В чем дело?
Я не могу.
Почему?
Я должен… Мы должны поговорить.
Потом. - улыбнулся он. - У нас еще будет время поговорить. Все потом. - Он снова положил руку ему на грудь, возобновляя ласки.
«Да, потом. Пожалуйста, пускай все будет потом!»
«Потом будет поздно»
НЕТ! - он довольно сильно оттолкнул его, и Люциус едва смог сгруппироваться, чтобы не стукнуться головой о журнальный столик.
Рем вскочил с кресла, мельком отметил, что Люциус в порядке, и стал ходить по комнате, пытаясь восстановить дыхание.
Люциус тоже поднялся. Некоторое время он пытался прийти в себя как человек, которого грубо разбудили посреди ночи. Наконец, он посмотрел на Рема, моментально оценил его состояние и не стал ничего говорить. Ему понадобилось ничтожно мало времени, чтобы вернуть себе абсолютное спокойствие. Он наконец то расставил все точки над «i». Мучавшая его ревность ушла, гнев, сжигавший его изнутри, погас, а если его любовник пока не готов заниматься сексом, то он немного подождет. Ничего непоправимого не произошло. Поэтому, лениво облокотившись на кресло, Люциус неторопливо собрал в хвост разметавшиеся волосы и занялся изучением своего маникюра.
Рем продолжал ходить по комнате, иногда поглядывая на него. По-хорошему надо было бы пойти куда-нибудь в тихое место, разобраться в себе, но он справедливо полагал, что Люциус не позволит ему сделать это.
«И что это за высокомерная поза? - поразился Рем. - Ведь десять минут назад он чуть ли не на коленях передо мной стоял. А теперь только посмотрите! Правда, так ему больше идет».
Рем уже даже злость свою забыл. Он только удивлялся самому себе. Для него было вполне ясно, что проще простого влюбиться в его уточненную красоту, горделивую осанку, в эту очаровательную привычку быть ледяным изваянием на людях, а наедине с ним становиться близким и ласковым. Но как и когда его угораздило влюбиться в его надменность, каким образом он научился любоваться его высокомерием, почему жестокость его поступка лишь огорчает его? Не отталкивает, не заставляет ненавидеть? Ведь это же неправильно! Вот и сейчас. Вообще то как раз сейчас, после признания Люциуса, Рем мог бы чувствовать себя хозяином положения. Но такого и в помине не было. Скорее он чувствовал, что очутился между молотом и наковальней. Он наконец то получил то, что так долго хотел, но ребята… Они бы не поняли. Да ладно ребята, он сам никогда не сможет простить себе, если сейчас без оглядки кинется в объятья Малфоя. Он попытался снова разозлиться. Ха! Не все так просто в этой жизни. А уж в этой комнате это абсолютно невозможно. И дело не в том, что здесь все напоминало об их свиданиях, просто здесь он уже чувствовал себя как дома, куда он возвращается к родному человеку. А на родных людей злиться бесполезно, все равно с ними еще жить и жить. Может Люциус сделает ему маленькое одолжение?
Стань таким как раньше. - попросил он его. - Ну, прошу тебя, разозли меня!
Не хочу. - капризно отозвался Люциус и тут же, ослепительно улыбнувшись, добавил. - Но обещаю, что в следующий раз я выполню любое твое желание.
Он подался вперед, прикидывая, может ли попробовать подойти ближе, но, увидев настороженный взгляд Рема, вернулся в прежнее положение.
Я так не могу. - ответил Рем на его безмолвный вопрос. - Неужели ты не понимаешь? После… этого, я не могу просто взять и забыть. Так нельзя.
Возможно, я готов понять это. - вкрадчиво начал Люциус. - Но что ты хочешь от меня?
Я не знаю. - Рем отошел к камину, где недавно стоял Малфой и стал разглядывать, расставленные на полочке подсвечники.
Да это вполне в твоем духе. Знаешь, ты жуткая зануда.
И при этом ты любишь меня? - Рем невольно улыбнулся.
Но ведь ты к тому же невероятно очаровательная зануда, хотя и жуткая.
Мда. И ты согласен с этим смириться?
Кажется, да.
Кошмар! И как ты дошел до жизни такой?
Я дошел до жизни такой, поняв, что могу потерять тебя, я и сейчас все еще могу.
Из-за Сириуса? Только не говори, что ты собираешься добить его. Я же уже сказал, что не…
Нет, не из-за него. Мой отец вызывал меня на каникулы для подписания брачного контракта. В нашей семье это обычная процедура по достижении шестнадцати лет. Но отец настаивает, чтобы я женился сразу же после того как закончу школу.
Рем остолбенел. Напасть за напастью. Такое впечатление, что в этом мире все и вся против их отношений. Неужели нет никого, кто поддержал бы их?
Ты не можешь отказаться? - тихо спросил он.
Нет.
Кто она? - «И знаю ли я эту змеюку? Что-то давно у нас в Хогвардсе несчастных случаев не было. Непорядок».
Это неважно. Она чистокровна, не глупа и довольно мила. Короче достойный набор, чтобы продолжить династию. Кроме того, ее отец дает ей в приданое серебряный рудник на севере Франции. Это удачное приобретение.
Рудник или невеста?
Люциус промолчал.
Она нравится тебе?
Мне нравишься ты.
Ты не ответил.
Я думаю, мы подружимся.
Вот как? - Рем насупился. «Прекрасно! Они подружатся! Интересно, а какое место он отведет для меня?» - Стало быть все уже решено, но ты все равно хочешь продолжать?
Я да. А ты, вижу, уже сдаешься?
Нет. Но…
Что, но? Ты сам отталкиваешь меня. Я и рад бы сделать что-нибудь, но ты не говоришь что.
Рем снова отвернулся. Он и в самом деле, не знал, что нужно, чтобы он смог спокойно вернуться к Люциусу. И Малфой вроде бы не так уж и виноват, с его точки зрения. Но и Сириус тоже пострадал, буквально ни за что.
Хорошо. - протянул Люциус, видя, что Рем не собирается ничего предпринимать. - Может, мне что-нибудь придумать? Как всегда все приходится делать самому. Например, я могу вызвать его на ответную дуэль, дать ему реванш так сказать. Как думаешь, если Блэк покалечит меня, тебе станет легче?
Нет! - только и сумел выкрикнуть Рем. Люциус совершенно зря так скептически относился к умственным способностям Блэка. Конечно, разозленный Сириус не будет менять заклинания или что-то в этом роде. Он просто отыщет какую-нибудь редкостную гадость и без всяких маневров отправит Люциуса в больничное крыло. А этот слизеринец, судя по его настрою, и сопротивляться не подумает. - Нет. - Твердо повторил он.
Значит, нет? Ладно. Ты хоть бы помог мне немного, а то что-то фантазии не хватает.
А чтобы создать эту жуть у тебя фантазии хватило.
О! Это было в порыве вдохновения. - Люциус усмехнулся, но, увидев выражение лица Рема, примиряюще махнул ему. - Да ладно, ну, прости меня.
Тебе не передо мной извиняться надо.
А перед кем? Перед Блэком что ли?
О! Это мысль! - оживился Рем. «Заманчивое предложение. На нем, пожалуй, и остановимся». - Мне нравится твое предложение.
Даже и не думай! - нахмурился Люциус.
Почему же, ты сам предложил.
Я сказал, забудь. Я не буду извиняться перед Блэком. Это же… это… Это же Блэк!
А какое это имеет значение, если по твоему утверждению, ты любишь меня?
Люциус задумался. Рем хотел было рассмеяться, но потом понял, что Малфой размышляет всерьез. Он сосредоточенно пытался сопоставить в уме свои чувства к одному человеку с тем, что он должен извиняться перед другим. Не найдя точек соприкосновения, он покачал головой.
Я не буду извиняться перед Блэком.
Люциус, ну что тебе стоит. - попросил Рем. - Ты же обещал выполнить мое желание.
Я сказал, в следующий раз, под ним я подразумевал нашу следующую встречу.
Ах так! - «Ну все. Он своего добился». Рем таки вышел из себя. - В таком случае, - вежливо оповестил он Люциуса, - наша следующая встреча состоится после того, как ты извинишься перед Сириусом.