- повествование ведется от разных лиц

***
Requiem

Где? Где? Ну, где же?! Где ты, когда ты мне так нужен? Где, спрашиваю я, и протяжный стон вырывается из моей груди. Ищу тебя повсюду, а в голове почему-то льются слова католического реквиема. Что со мной? Почему я слышу слова заупокойной мессы, которою я слышал лишь раз, на похоронах много лет назад? Может это omen bonum?(1)может это, значит, что мое естество не противится моим эмоциям и мыслям? Да, да, так оно и есть! И только противишься мне. Где ты? Где твое холодное сияния? Так приятно было дотронуться кончиками пальцев до тебя, прижаться к тебе щекой и почувствовать успокаивающий холод, который ты источаешь. Ищу, ищу, но все тщетно.… Пока.
В подсознании всплывает картина: огромный готический собор, люди в черных одеждах, гроб, погребенный под охапками цветов. Я медленно, пробираюсь поближе к воплощению смерти, гробу, никому сейчас нет до меня дела. Где-то надрывается церковный хор. Они поют на латыни. Какая ирония: для мертвого поют на мертвом языке.


Requiem aeternam dona eis, (2)
Domine,
et lux perpetua luceat eis.
Te decet hymnus, Deus, in Sion,
et tibi reddetur votum in Jerusalem

Странные слова, предназначенные не для покойника, а для кого-то в кого, я, волшебник, верить не должен. И слова детского заклинания «Господи…» уже не должны быть наполнены смыслом для меня, но я достаю из кармана своей потрепанной мантии, то единственное, что имеет духовную ценность для меня и материальную для других. Серебряный крестик на тоненькой серебряной цепочке. Мама, ты подарила мне его, когда я уехал от тебя. Ты была странной. Ты была волшебницей, но ты верила, ты Верила в Господа. Я никогда не видел таких, как ты.… Даже я твой сын, предал тебя… Где теперь твой подарок? Я не знаю… Я не видел его с тех пор как ты умерла. С тех пор, как чужие голоса пели мне эти слова:

Quid sum miser tunc dicturus,
quem patronum rogaturus,
cum vix justus sit securus? (3)

Ах, ну наконец-то! Вот ты где! Зачем ты прятался от меня? Зачем противишься мне? Я сам выбираю свою судьбу… или нет? Неважно, меня устраивает такая участь. Скольжу пальцами по тебе и сжимаю их… на рукоятке. Лезвие кинжала в моей руке поблескивает в лунном свете. Какое оно острое и холодное, прямо как… Неважно, я уже скоро забуду тебя и твой ледяной взгляд. Я буду там, рядом с Ним, наверное…

Confutatis maledictis
flammis acribus addictis,
voca me cum benedictis. (4)

И я буду ждать тебя… Нет, не буду, потому что ты не стал бы ждать меня, тебе не зачем было бы ждать меня. Я сжимаю кинжал и… какой-то немного театральный способ покинуть эту жизнь, но что делать… Лезвие легко разрезает мои вены. Кровь начинает литься из них ручьем. Я сажусь в кресло у потухшего камина. Скоро и я потухну.
Через некоторое время сознание мое начинает ускользать, я закрываю глаза… Надеюсь они меня простят: Он и он. Искорка жизни еще немного теплится во мне, когда я чувствую, чье-то прикосновение. Я не могу открыть глаза, но я чувствую твой запах. Это ты. Ты. Я бы, может, порадовался, если бы мог, что в последний момент жизни ты решился дотронуться до меня, но твой лед никогда не растает. Кажется, ты что-то говоришь мне. Наверное, вопрошаешь, как я могу быть таким дураком. Но я слушаю твой голос и… умираю. Последнее, что я чувствую… странно… будто капелька теплого дождя… Последние слова реквиема… Прости…

Communio
Lux aeterna luceat eis, Domine,
cum sanctis tuis in aeternam,
quia pius est. (5)


1 Хороший знак
2
Вечный покой даруй им, Господи,
И вечный свет пусть им светит.
Тебе, Боже, поется гимн в Сионе,
И Тебе дают обеты в Иерусалиме.
3
Что тогда скажу я, несчастный,
Кого попрошу в защитники,
когда нет справедливости?
4
Изобличив проклятых,
преданных жаркому пламени,
призови меня с благословенными
5
Единение
Вечный свет даруй им, Господи,
с твоими Святыми навеки,
потому что ты милосердный

***
Кто ты?

«Кто это?», - прошептало подсознание. «И что он здесь делает?». Я хватаюсь за голову: «Не знаю, не спрашивай». «Но зачем ты…», «Не знаю!». Начинаю массировать виски холодными пальцами. Длинная изящная фигура незнакомого человека лежит, разметавшись на шелке. Белая ткань простыней эффектно оттеняет его золотистую кожу. «Что нам теперь делать?», - не успокаивается подсознание. «Отстань». Вздыхаю.
Ты всем своим существом источал тепло и нежность. Странно… Всю жизнь я провела рядом с замкнутыми холодными людьми, а оказалось, что ты лучше. Когда-то я наивно думала, что с циниками жить интересней, но мое сознание по-настоящему, безрассудно поддалось тебе…. Впервые кому-то поддалось… «Кто же ты?». Ты не рвался затащить меня в постель, ты вообще не пытался даже поцеловать меня. Ты просто сел рядом и выслушал меня. Я говорила долго. А ты слушал. Даже тебе стало грустно, когда ты услышал мою историю, но я только цинично усмехнулась. Я уже давно разучилась плакать и грустить… по-настоящему.
Я думала ты уйдешь, но я не стала бы тебя винить: ты хороший слушатель. Но ты не ушел. Ты рассказал мне о себе. И мне тоже вдруг стало грустно. Грусть, как вдруг приятно было вновь увидеть эту даму. Грусть – бледная худая женщина с взглядом бездонным, как океан слез, пролитых людьми. Грусть… по-своему она была красива. Именно в этот момент я впервые спросила себя: «Кто ты?».
Мы с тобой подружились…Нет, не так. ТЫ со мной подружился, а я пыталась отстраниться от тебя как можно дальше, пыталась замкнуться в себе еще больше. Я повторяла себе: «Не хочу видеть его, опять будет вести со мной душеспасительные беседы, опять…», «Опять будет смотреть на тебя с нежностью и грустью в глазах, опять будет дарить тебе еле ощутимые прикосновения, от которых побегут мурашки по коже, опять будет улыбаться тебе умопомрачительной улыбкой…», - заканчивало за меня мое alter ego. Такого со мной еще не было, и я все чаще стала задаваться вопросом: «Кто ты?».
Я не знаю, как это произошло, но однажды… Однажды, когда я была в менее плохом настроении, чем обычно, ты шутил весь вечер, ты дарил мне улыбки. Потом ты взял меня за руку, и, заглянув в глубь моей души своими лучистыми глазами, ты прикоснулся к моим губам своими. Сначала я испугалась, но ощущение чего-то прекрасного снесло мощной волной стены моего сопротивления, и я…и ты…Это было совсем иначе, как никогда не было до этого…Нежно, чувственно, восхитительно, сладко, воздушно…Нет слов, чтобы это описать. «Кто ты, что смог пробудить в моем обмороженном сердце такие чувства?».
Теперь ты спишь. Подхожу и сажусь рядом с тобой на кровать. Ты что-то бормочешь во сне и переворачиваешься на спину, подставляя моему взору свою грудь. Я провожу кончиками пальцев по твоему животу. Затем наклоняюсь и легко дотрагиваюсь губами до твоего лба. Спи. А мне придется уйти… Я хотела тебе сказать раньше, но… мои мысли улетучились под воздействием твоих рук. Удивительно. Встаю, беру чемодан. Окидываю взглядом гостиничный номер, задерживаюсь взглядом на тебе. Ухожу. «Прощай», - шепчу я, «Прощай», - шепчет подсознание.
Иду по улице. Луна освещает мою дорогу, ветер треплет полы пальто. Мои мысли остались рядом с тобой, но скоро они вернутся к другим делам. Ветер сушит слезы на моем лице, остужает кровь. Я нашла ответ на свой вопрос в сиянии звезд, и я теперь точно знаю, что правильно сделала, покинув тебя. Я испугалась, что ты первый оставишь меня. Даже тебе не растопить вечный лед…
***
Умираю… Кровь намочила рубашку. И лишь лицо ангела перед глазами. Ангел…

***
Кто ты - 2?

Я встретил ее абсолютно случайно. Судьба часто играет с нами в игры, заставляя нас подчиняться ее прихотям. И в этот раз судьба решила поиграть со мной, столкнув меня с Ней. Наша встреча сначала не показалась мне чем-то странным. Мы представились друг другу, при этом она окинула меня взглядом, от которого холодок пробежал по моей коже. Обменялись несколькими ничего незначащими фразами, а потом она почему-то рассказала мне все о своей жизни. Я тогда еще улыбнулся про себя: первому встречному легче излить душу, чем ближайшему родственнику. И вот тогда я понял, что наша встреча не случайность. Ее история поразила меня, затронула мое сердце, а женщина с карими глазами лишь усмехнулась. Эти глаза… Было так странно видеть эти глаза наполненные холодом, разочарованием и цинизмом. Карие глаза по определению должны быть теплыми, но только не у нее.
Я не знал, что мне сказать, и просто… просто взял и рассказал ей свою историю. Мне казалось, что если ее собственная жизнь не кажется ей достойной хоть одной горькой слезинки, то моя точно лишь позабавит ее. Но что-то странное мелькнуло в этих глазах, и я понял, что не смогу остаться всего лишь первым встречным. Мне захотелось невозможного. Я решил растопить твой лед, я захотел, чтобы ты тоже наслаждалась жизнью, а не критиковала ее. Чтобы ты познала ее ценность, а нее цену. И я стал пробиваться к тебе сквозь преграды, которые ты воздвигала.
Ты не прогоняла меня, когда я приходил, не затыкала мне рот, когда я говорил, но ты не сдавалась. Постепенно отчаяние стало нападать на меня. Я стал думать, что может быть твое сердце действительно сделано изо льда. И я решился порвать наши отношения. Кого я обманываю? Не было никаких отношений… Лишь непонятные мне слова, покидавшие мои губы все чаще и чаще. И твои глаза… Ледяные карие глаза.
В тот день я выглянул в окно своего номера. Почему-то раньше мне не хотелось смотреть на толпы людей бегущих не понятно куда, не хотелось смотреть на хмурый туман и мелкий дождь. К моему удивлению за окном царила алмазная ночь. Но она была такой же хрупкой, как и твое расположение ко мне. И глядя на сияние звезд и серебрящийся лунный серп, я вдруг понял, что это не я подчинил себе твою Грусть, нет… Это твоя грусть подчинила меня себе… Странно, я даже рад этому.
Через некоторое время я был у тебя, и впервые за долгое время ты показалась мне не такой далекой и равнодушной. И это незначительное изменение разорвало на куски мое самообладание. Я всячески избегал физического контакта с тобой раньше, боясь обжечься о твой лед. Но я набрался смелости… и твоя кожа была такой теплой. Я не устоял… Извини. Когда я засыпал рядом с тобой на белых простынях, ты посмотрела на меня, и на секунду мне показалось, что в твоих блеснули слезы.
Я проснулся. В окно били лучи солнца, тебя не было, сердце ухнуло куда-то вниз. Я встал и подошел к окну. Наконец-то солнце меня согрело…
* * *
Отрываю взгляд от книги. На секунду мне показалось, что твой голос шепчет мне что-то. Словно бы ветер донес до меня единственное слово, сорвавшееся с твоих губ: «Ангел…».