Автор - Хрисанта.

***

- Мистер Эйвери! - в гробовой тишине подземелий раздался испуганный голос с явными льстивыми нотками. - Мистер Малфой сказал не трогать... его.
- Кого? Ну, говори же, Малыш! - тучный мужчина с багровым лицом и маленькими поросячьими глазками повернулся к своему невидимому в темноте собеседнику. - Да как ты мне указывать смеешь, шпион хренов!?
Эйвери грязно выругался, затем, поднатужившись, извлек из кармана заляпанную жирными потными пальцами палочку и прошептал заклинание. Мгновенно темнота сменилась неверным, подрагивающим светом факелов, закрепленных по стенам. Желтовато-оранжевое пламя высветило неопрятного, краснолицего типа в дорогой, но замызганной мантии. Свою маску он держал в руках, задумчиво ее разглядывая. Даже неискушенному наблюдателю достаточно было слегка напрячь воображение, чтобы заметить усиленно "крутящиеся в мозгу Эйвери шестеренки": Надеть или нет!?
- Но... но... мистер Малфой... - залепетал было тот, кого мужчина назвал Малышом, но потом речь его прервалась, и он стал судорожно поправлять маску и капюшон на себе. - Тише, тише... Он проснулся...
- Самое время! - буркнул Эйвери. - Подними его.
Маленькая фигурка суетливо кинулась к неподвижно лежащему на грязной, влажной соломе Ремусу. Осторожно, стараясь по минимуму касаться оборотня, Малыш подтянул его за веревки и приподнял.
Его собеседник, все еще покручивая в руках маску, подошел ближе, кинул ее Малышу и начал бесстыдно ощупывать Люпина. Мокрые липкие ладони настойчиво продвигались к паху, сжимая (собой) израненную дорогой плеткой кожу.
Сначала Ремус не мог определить, кончилось ли действие зелья, данного ему... Снейпом??? Нет, он помнил все очень смутно... Кажется, это был Северус и Люциус, но поручиться он не мог...
Но, судя по тому, как отстранено и безразлично реагировал его мозг на похотливые ласки Эйвери, действие настоя еще длилось. Увы, печально, но именно сегодня тело решило воспротивится указаниям мозга. (Или зелье Снейпа содержало ещё и возбуждающие компоненты?) Мало помалу оно начинало откликаться на касания... Не так бурно, как на отточенную и изысканную ласку искушенного в таких вопросах Малфоя, но все же... все же...
Ремус Люпин словно парил... нет, не в облаках, но, несомненно, где-то далеко. В опоенную сложным составом и от этого хмельную, словно наполненную гелием, голову даже не закралось мысли о попытке бегства, спасения...
Вырваться из лап этого... такого всего влажного Эйвери, из изящных тонких пальцев Северуса, из холеных белоснежных рук Люциуса!!
Эта мысль, дополненная робкими, прорывающимися сквозь эффект зелья, воспоминаниям, забрезжила на горизонте, а потом была отметена, как невыполнимая.
Сбежать из этого склепа, ускользнуть из рук самых приближенных к Вольдеморту, а, значит, самых сильных Упивающихся Смертью для несчастного студента маленького провинциально университетишки - задача невыполнимая!
Тем временем Эйвери почти добрался до члена своей жертвы. Ремус напрягся и зажмурил глаза в ожидании новой пытки, но пальцы мужчины разжались и высвободили его член.
- Эйвери... - от двери раздался вкрадчивый, обманчиво ласковый голос. Белокурый слизеринец нарочито медленно спускался по каменным ступеням, зажав в руке изящную, со змееподобной рукояткой трость. Ту самую, что подарила Ремусу Люпину самые яркие в его короткой жизни сексуальные впечатления. - Я приказал не трогать мою игрушку...
- Мистер... мистер Малфой! - Эйвери вмиг утратил свое напускное высокомерие и начальственный тон. - Я... простите... я не хотел!
- Ты ослушался меня... - Люциус откинул назад густые белоснежные волосы, его серые глаза впились в мужчину, потом скользнули по Ремусу. - Благодари всех Темных богов, что сегодня мне не до тебя! Надень маску - наш Господин ждет нас в Зале...
Услышав эти слова, Малыш побледнел, его руки, до этого сжимающие веревку, которой был связан оборотень, разжались, и Люпин, не устояв, рухнул на солому...
Люциус Малфой, призывно улыбаясь, посмотрел на него, а потом подошел. Нагнувшись к самому уху Ремуса, он прошептал:
- Ждешь не дождешься устроиться на нашем "брачном ложе" и продолжить ласки? - рука провела по груди Люпина, задевая соски. - Придется тебе еще немного потерпеть - сам понимаешь, работа прежде всего! А вот потом... вечером... Обещаю, я тебя не разочарую! У меня есть вещь, которая тебе понравится, мой милый оборотень! - Малфой указал тростью на каменную стену, где, тускло поблескивая, висела штука, напоминающая металлический ошейник с шипами внутрь.
Рем приподнялся, пытаясь получше рассмотреть ЭТО... Странно, но предмет казался ему знакомым... ужасающе знакомым!
- Знаешь что это? - дыхание слизеринца с легким привкусом дорогих сигарет и отменного виски приятно пощекотав, согрело кожу. Люпин отрицательно замотал головой... - Это так называемый ошейник оборотня. Сделан из чистейшего серебра, по моему личному заказу...

***

- Да, мой Господин! - собрание приспешников Вольдеморта шло своим чередом. Участники, по очереди подползая к Темному Лорду, целовали подол его мантии, и только после этого занимали свои места за огромным, черного дерева, столом, украшенным тяжелыми витыми подсвечниками в форме змей.
Помещение для балов малфоевского замка будто специально было создано для подобных собраний. Мрачные каменные стены эффектно констатировали с освещением: по периметру комнаты было развешено несколько десятков факелов. При необходимости стол в центре зала сдвигался, и у Упивающихся было достаточно места для проведения своих ритуалов Черной магии и наказания неверных. Не один десяток магглов также побывал в этом бастионе Смерти, проведя последние часы своей жизни и отход в мир иной в этой мрачной комнате от рук черных людей в масках.

Как только все присутствующие выразили свое безмерное почтение Вольдеморту и расселись за столом, двери распахнулись, и два юнца в черных мантиях втащили в зал несколько странных предметов: невысокую каменную полу-подставку, тяжелые ржавые цепи необъятных размеров и тот самый ошейник для оборотней, о котором рассказывал Люпину Люциус.
Все те же двое, при помощи заклятия Flytavitus зависнув под потолком, стали неспешно и обстоятельно прикручивать одним концом цепи к голому камню у себя над головами. Закончив, один поставил посреди зала каменный табурет, а второй, словно священные дары, возложил на него серебреный ошейник.
Тот-кого-не-называют казалось, остался доволен приготовлениями. Неторопливо потирая руки, он повернулся к Малфою.
- Ну, Люциус, мой самый верный слуга! Приведи оборотня...

Люциус Малфой поднялся и, на пару секунд преклонив колени у ног Темнейшего, вышел из комнаты! За ним молчаливыми тенями последовали Эйвери и Малыш.
Вольдеморт откинулся на спинку резного кресла, его взгляд буравил по очереди каждого Упивающегося, выискивая в их глазах и сердцах малейшие признаки надвигающегося предательства. Кто? Ну кто же?
Северус, сидящий по левую руку своего Господина, молился своим не слышащим богам, чтобы его друг вернулся как можно скорее, с оборотнем или без него, но избавил его от этого фанатичного, всюдупроникающего взгляда красных как угольки глаз.
И Боги услышали его молитвы: с грохотом дверь распахнулась, и появились трое: Эйвери тащил полубессознательного Ремуса, за ним, обворожительно улыбаясь, прическа - волосок к волоску, плыл Малфой, а замыкал это шествие Малыш, всеми силами старавшийся как можно больше спрятаться за спинами своих спутников!

Эйвери, подтащив Люпина к цепям, столкнул на пол ошейник, водрузил Ремуса на каменный табурет и, пыхтя, стал приковывать оборотня исполинскими цепями, змеящимися с потолка.
Его толстые потные руки торопливо мелькали в воздухе, стараясь как можно лучше угодить своему Господину. Однако от немигающего, пристального взгляда Вольдеморта цепи то и дело выскальзывали из рук мужчины, и работу приходилось начинать заново.
Когда же, наконец, дело было сделано, и Ремус Люпин стоял посреди зала голый, с задранными вверх и скованными металлом руками, только тогда Тот-кого-не-называют поднялся и неспешной походкой направился к своей жертве. Его черный шерстяной плащ скользил по ледяному полу, руки помахивали в такт движению, а поваливающий взгляд скользил по Ремусу.

- Какая прелесть... - свистяще прошептал Вольдеморт, приблизившись губами к губам Люпина. - Как он молод... Как чист... Как непорочен.
Ухватив Люпина за волосы, он резко дернул его голову назад и нежно прошелся языком по открывшейся шее.
- Смотри! - Темный лорд приподнял с пола ошейник и игриво покрутил его на пальце. - Сначала я тебя слегка разогрею... этой штучкой, а потом отдам моим верным слугам - и ты... пойдешь по рукам, как последняя шлюха, а потом... потом я буду тебя бить, - в руках сверкнул серебром толстый кнут, - пока ты не умрешь... пока не умрешь...

Не успел Вольдеморт занести руку с плетью, концы которой как ветви новогодней елки были украшены серебряными иглами, как из верхних помещений замка послышались звуки борьбы и голоса, кричащие латинские проклятия. Рука, металлом сжимавшая волосы Люпина разжалась, и он, не в силах пошевелиться, повис на цепях. Ужас сковал голову и тело крепче любых цепей, кожа нестерпимо жгло в тех местах, где ее касался лорд Вольдеморт.

... Наверху явно шла битва... Ремус Люпин молил всех известных ему богов, чтобы авроры, а, судя по голосам и применявшимся проклятиям, это били именно они, добрались до Зала и если не освободили его прямо сейчас, то хотя бы знали, где его искать. А ищут ли его вообще?
Как скоро его друзья и Дамблдор хватятся его?
Победные крики, заглушаемые свистом рассекающих воздух зеленых вспышек, говорили о том, что удача сегодня на стороне Упивающихся.
Авроры не справлялись с таким количеством прекрасно обученных машин Смерти, а малфоевский замок, его извилистые коридоры и темные комнаты представляли собой одно препятствие.
Люпин с ужасом думал о том, участвуют ли Сириус и Джеймс в этой "мясорубке"?! Зная Люциуса и Северуса, он вполне мог предположить, что хитроумная схема с его похищением не более, чем попытка заманить их в этот вертеп...