Это произошло после того, как он подал заявление об увольнении. Август, черные звездные ночи - такие длинные... В полнолуние Римус рискнул прогуляться. Сейчас он жил в небольшой аккуратненькой деревушке, расположенной недалеко от Лондона. Он весьма болезненно переживал события прошедшего года - а именно то, что его тайну узнали очень многие колдуны. Чтобы не попадаться на глаза волшебникам, Римус и поселился временно среди магглов, ведя достаточно уединенный, но все-таки не нелюдимый, образ жизни. Он выскользнул черной тенью со своего дворика и направился прямиком в лес. Было хорошо. Прохладная неподвижность воздуха, естественные запахи лесной жизни, ощущение свободы. Впервые после незабвенных ночных прогулок с остальными мародерами Римус не чувствовал себя несчастным в то время, когда на небе красовалась полная луна. Он спокойно и бесшумно трусил по лесу, прислушиваясь и принюхиваясь.

Навстречу подул легчайший ветерок, принося множество запахов. Римус бежал и бежал, не сворачивая, пока спереди не шумнуло что-то и серая тень не умчалась куда-то подальше. Осталось только фыркнуть, что Люпин и сделал. Хорош волк! Заяц учуял его раньше, чем он зайца, в то время как ветер был в пользу хищника. "Да, зверь из меня неважный... Выжить в лесу не смог бы, умений нет," - без особого сожаления подумал Римус. Но громкий топот, крики, лай, а через миг и свет фонарей, он обнаружил все-таки за много метров до издающих их людей и собак. "Ну почему человек такой неугомонный? Зачем и ночью портить это тихое очарование природы? Или, если такая поэзия им не понятна, зачем мешать нормальной жизни леса? И так в Британии истребили столько видов... Например, волков..." Тут он решил поразвлечься. Подобрался поближе, присел на задние лапы, и завыл, вкладывая в эту древнюю песню дикой природы всю душу. Полминуты выводил он низкие протяжные пассажи, двадцать восемь секунд - в полной тишине. Замолчав, прислушался - люди явно оценили серьезность происходящего, потому что раздался щелчок, напомнивший Римусу защелкивание затвора; хоть он и был волшебником, но с такими звуками сталкиваться ему приходилось, так что он быстренько, но без паники убежал куда-то подальше от них.

Что-то странное было здесь. Ну конечно, опять запах человека. Одного. Вроде одного, но на нюх свой Римус теперь не очень-то полагался. Но даже его обоняния было достаточно, чтобы понять, что человек этот был здесь совсем недавно, буквально только что. Нездоровое любопытство заставило Люпина пойти по следу. Вот поляна, он должен быть там... Но никого не видно. Обошел вокруг, не выходя из-под защиты деревьев - определенно, он был здесь. Но его не видно! Стало чуть жутковато - это не может быть маггл - магглы не лежат ночью на лесных полянах, а запаха смерти не было. Значит - это колдун, ставший невидимым. Что он замышляет? Не стремиться ли он убить тех людей? Явно не с добрыми намерениями пришел он сюда так поздно. Римус долго и напряженно всматривался в траву на поляне, пока не заметил какое-то движение. Напрягся, готовый при малейшем признаке опасности отпрянуть в спасительную глубь зарослей, уставился на шевелящийся кусочек травы; некто двигался в его сторону. И наконец предстал перед взором волка. Тот бесшумно сделал несколько шагов назад, стремясь остаться незамеченным, и стал пробирать к незнакомцу с противоположной стороны. Наконец, остановившись в десяти шагах позади, он задумался, что же ему теперь делать? Этот маленький ребенок был один - один в темном страшном лесу. Ему требовалась помощь. Та толпа явно искала именно его - только не там, где нужно. Как же направить их сюда?.. Можно было бы самому отнести его домой - но не может же он так напугать двухлетнего ребенка?

Малыш сделал неверный шаг, пошатнулся, запутался в высокой траве и упал на мягкое место. После недолгих попыток подняться ему это удалось, но оказался он уже лицом к лицу с большим ужасным оборотнем.
- Абак! - сообщил ребенок.
"Надо же!" - подумал Римус, наклонив голову к левому плечу.
- Абак! - повторил он и рассмеялся.
"Ничего себе!" - подумал Римус, склонив голову к другому плечу и делая шаг вперед.

После пятнадцатиминутной пытки, заключавшейся в выдергивании клочков шерсти и таскания за хвост, которые Римус покорно вытерпел, и выдавливании глаза, которому он решительно воспротивился, дитя зевнуло и потерло глаз кулачком. "Да, домой его доставлять все же придется..." Римус прилег, пододвинулся вплотную к ребенку, предельно осторожно взял его зубами за курточку, чтобы не укусить, и сильным движением забросил себе на спину. Тот повис на нем очень неуклюже, рискуя каждую секунду свалиться, но в конце концов Люпин устроил его поудобнее и отправился по следу в поисках дома маленького человека.

Пока волк шел неторопливой и по возможности ровной рысью, мальчик уснул, сжав крепко длинную шерсть на холке и плечах.
Наконец Римус добрался до небольшого дома, огороженного забором, где, без сомнения, и жил ребенок. По крайне мере, его запах был здесь наиболее сильным. Только сейчас Римус задумался, как именно он передаст дитя в руки родителям; как бы они за такую услугу не застрелили его под горячую руку. Он обошел вокруг, выискивая лазейку; не выискал, но зато обнаружил, что во дворе сидит еще один человек; неподвижно. Римус замер по другую сторону ограды, прислушиваясь к тихим, едва различимым всхлипываниям. Это была девочка, скорее всего младше десяти лет, определил по звукам Люпин. Он подумал также, что она, скорее всего, не отличит волка от большой собаки; так что он заскулил, по возможности тихо и нежно, и стал царапаться в забор. Звуки сдерживаемого плача стихли; Римус повторил свои действия, потом еще раз, и, наконец, ему открыли вход.

Худенькая девочка с темными волосами и большими глазами сначала замерла, оробев, очевидно, при виде такой большой "собаки"; но через секунду уже она разглядела, что на спине Римуса пристроился ребенок. Она кинулась к нему, осторожно отцепила пальчики от жесткой шерсти и, прижав сонного еще мальчика к себе, побежала в дом. Римус прилег, где стоял, скрестив передние лапы и, высоко подняв голову, наблюдая за происходящим. Хлопнула дверь, раздался громкий женский вскрик, дом наполнился беготней, суетой. Дверь приоткрылась, и во двор выскользнула маленькая тень. Девочка прямиком отправилась к волку, остановилась в шаге перед ним и опустился на корточки. Они смотрели в глаза друг другу, а потом она стала ласково гладить его по голове, и по шее. Римус прикрыл на секунду глаза и вильнул хвостом; потом зевнул и пристроил голову ей на колени.

Через какое-то время послышался лай собак, голоса - это возвращались встреченные недавно люди. Один из них с видимой неохотой, даже смущением прошел во двор пострадавшей семьи, видимо, не хотел быть вестником беды. Он вошел наконец в дом, а остальные стояли толпой с другой стороны забора. Собаки их стали вдруг надрываться, воровато бросаться на доски, а потом трусливо прятались за спины хозяев. Обеспокоенные странным поведением животных, мужчины вошли во двор, и увидели волчью тень, вскочившую с земли. Кто-то резко вскинул ружье, прицелился, нажал на курок...
- НЕТ!!
Пуля, вылетевшая из дула, вспыхнула ярко-синим пламенем и взлетела высоко в черное небо, и рассыпалась там на тысячи звездочек. Девочка тяжело дышала, стараясь подавить гнев, и была удивлена не меньше остальных. Римус, воспользовавшись тем, что внимание охотников было отвлечено фейерверком, неслышно исчез, растворился меж стволов и кустарников, и продолжил прерванную прогулку, наслаждался прохладой воздуха и тишиной дикого леса, свободного уже от грубого вторжения охотников.