Вся жизнь Люпина Ремуса проходит под ритм луны.

Он восторженно лает на нее.

Он горестно лает на нее.

Он любит ее.

Он ненавидит ее.

Он никогда не освободится от ее власти.

***

...И другой бледный слизеринец - как негатив того, кто был до него. Пепельные волосы вместо черных, светлый взгляд вместо темного, острые черты лица вместо плавных. Но одинаковая настороженность, то же высокомерие. Более двух десятилетий разделяет их, но эти клинки выкованы из одного и того же металла.

Зимнее солнце глядит через узкие окна в класс, лучи цвета разбавленного меда заливают половицы. Лицо и фигура мальчика подернуты легкой дымкой, наделяющей их тем очарованием, которого они, право, не стоят.

Ремус замечает, что Драко улыбается иначе, когда рядом нет его однокурсников - со скрытым удовольствием, словно лакомится дорогими сладостями, а не наслаждается собственной пакостной натурой. Ни одна из улыбок не вызывает симпатии.

- Я могу Вам чем-нибудь помочь, мистер Малфой?

Драко смотрит вниз на букетик белоснежных колокольчиков, который какой-то ученик поставил на стол Ремуса. Наверное, кто-то из гриффиндорцев. Не слишком удачно наколдовано. Неприятный запах исходит от цветов - кисловатый и металлический. У Ремуса болит голова.

- Мило. И весьма соответствует нынешнему духу школы, - Драко и не пытается скрыть усмешку.

- Извините?

Бутоны белые, белый цвет в Хогвартсе не в моде.

- Albus, - тонкие пальцы ласкают бледные лепестки, - Это Aconitum napellus Albus.

Аконитум. Более известный как монашья трава. Или волчья ягода.

У Ремуса на шее поднимаются и искрят волоски. Подозрение сменяет собой постоянную мягкость на лице. Драко смотрит на него полу прикрытыми глазами и устало говорит:

- Что ж, мне лучше уйти. До завтра, профессор Люпин.

Он уходит с улыбкой тонкой и острой - как серпик молодой луны.

Ремус молча сидит до тех пор, пока ни наступает время его следующего урока. Он размышляет о том, кто же был настоящим хищником в этой комнате. В том году Драко больше не разоваривает с ним, только наблюдает, и улыбка его напоминает о засахаренных молодых бутонах.

Ремус больше не получает цветов.

А после Рождества это уже не имеет значения.

***

Когда Ремус Люпин возвращается в Хогвартс, война - это всем известная и всеми отрицаемая тайна. Он с головой уходит в преподавание, находя в этом облегчение, и одевается в последние изношенные тряпки, оставшиеся от нормальной жизни. Грядет буря. Но сохранять разум не так-то легко, и он бесшумно ходит по залам - иногда один, иногда со Снейпом. После смерти Сириуса и исчезновения иных поводов для споров у них снова возникают хрупкие и тихие дружеские отношения, как в былые времена. Иногда Ремусу жаль, что это не может перерасти в нечто большее.

Ремус гуляет в одиночестве, когда находит Драко плавающим в озере. Он ждет на берегу, пока его не замечают, стоит и держит большое зеленое полотенце. Он не уверен, что тревожит его больше - само понимание того, как опасно в Хогвартсе ночью, или то, как струится вода по бледному стройному телу. Целый год они присматривались друг к другу, не показывая чего-то большего, нежели подчеркнутая вежливость или некоторая дерзость. Но ученик только наблюдал, а учитель был очарован новым ароматом - смесью горьковатого кедра и воздушной грусти можжевельника - ароматом, охватывающим тонкую фигуру, словно пузырьки в лимонаде.

Все это чувствует Ремус, когда Драко тихо подходит и останавливается перед ним. Быстрое легкое дыхание и жар его тела выдают Драко в темноте сильнее, чем серебряные блики в этом черно-белом мире лунного света. Желание пробегает по венам Ремуса как раненная жертва. И Волк не заставляет себя ждать.

Он оборачивает Драко в полотенце и не выпускает его из рук.

***

Драко всегда кому-нибудь принадлежал - отцу, тягостному величию своей семьи и, видимо, скоро будет принадлежать Лорду Волдеморту. Ремус не уверен, что Драко поймет разницу между «быть чьим-то» и «быть с кем-то», но все равно попытается.

Растущая луна отражается в пристальном взгляде Драко.

- Встретимся здесь завтра ночью, - говорит он, - И мы сможем поговорить о свободе выбора.

Он понимающе улыбается молчанию Ремуса и уходит.

***

Сразу же после доставки почты видно, что Драко получил плохие известия. Он сидит с каменным выражением лица, пока из Главного Залы не уходят почти все, а потом направляется к столу преподавателей и подходит к Дамблдору. Одновременно с Гарри Поттером.

- Профессор Дамблдор.

Их голоса так гармонично звучат в унисон, но они с ненавистью смотрят друг на друга.

- Что случилось, Гарри?

- Профессор! - голос Драко звучит оскорбленно из-за явного, но вполне ожидаемого фаворитизма.

- Потерпите, мистер Малфой. Я займусь Вами через минуту.

Выражение лица Драко каменеет еще больше, но он просто молча скрещивает руки на груди. Ремус ощущает запах отчаяния и ярости.

- Драко? - тихо вопрошает он.

Драко игнорирует его, внимательно наблюдая за тем, как Дамблдор разговаривает с Гарри. Наконец, профессор поворачивается к нему.

- Ну а теперь, мистер Малфой, чем я могу Вам помочь?

В дальней части зала раздаются громкие шаги.

- Профессор Дамблдор, скоро приедет мой отец, чтобы забрать меня из школы. Я бы хотел...

- Драко! - этот голос как удар в поддых, - Кажется, я велел ждать меня.

Драко застывает и закрывает глаза, словно не верит в то, что происходит. Люциуса Малфой врывается в эту жизнь темным вихрем, рука собственнически сжимает плечо юноши, одетого в черное. Призрачные пальцы в воспоминаниях Ремуса ласкают восковые лепестки. Драко смотрит сковзь на него глазами пустыми и серебряными - глазами цвета убивающего его металла - и Волк в Ремусе воет.

- Я уже прощался, отец.

- Разумеется. Альбус, - Люциуса быстро кивает Дамблдору, игнорируя остальных представителей факультетов, - Ты готов, сын?

- Конечно, отец.

- Драко!

В голосе Дамблдора слышен протест, в голосе Ремуса - шок.

- До свидания, господин директор, - точная копия презрительного тона Малфоев.

Слышен тихий шепот, когда Драко отворачивается и уходит в темный мир своего отца - мир безлунных ночей. Ремус не понимает, что сказал, пока не воцаряется тишина. Но он не сожалеет о жестоких словах, только горечь в его голосе.

- Гореть тебе в аду, Альбус, за то, что ты сделал.

***

Через пять недель на первой полосе Оракула напечатана свадебная фотография Драко Салазара Малфоя и Пэнси Имэйждин Пэркинсон. Невеста выглядит довольной и торжествующей, а жених - скучающим и отстраненным.

В это же полнолуние Ремус отказывает принять Волчье Зелье и запирается в шумном Шалмане.

Дамблдор и Снейп не говорят об этом ни слова.