Ремус Люпин, пятнадцатилетний мальчик, отданный пять лет тому назад в ученье к мастерам волшебной школы Хогвартс, в день квиддичной игры не пошел на трибуну. Дождавшись, когда все ученики и профессора отправились на матч, он достал самопишущее перо и свиток и помчался к опушке Запретного леса, там то уж ему никто не помешает. Разложив на траве пергамент, он принялся беспокойно ходить взад вперед и вдруг замер, молитвенно сложив руки. Прежде чем начать говорить, он несколько раз пугливо оглянулся на Хогвартс, покосился на темный лес и прерывисто вздохнул.
- Милый дедушка, Ремус Ромулович, – зашептал он, - и пишу тебе письмо. Никто меня не понимает, ни маменька, ни папенька один ты у меня остался.

Рем перевел глаза на темный лес, в котором призывно подмигивали хитрые глазюки оборотней, и живо вообразил себе своего деда, Рема Ромуловича, потомственного дворянина и оборотня (да-да, оборотня... это для школы родители придумали страшную сказочку о том, как его укусил оборотень в темном лесу, а на самом деле, Рем получил этот дар по наследству от деда). Это маленький, тощенький, но необыкновенно юркий и подвижной старикашка лет 105, с вечно смеющимся лицом и пьяными глазами. Днем он спит в покоях или балагурит с внуком, ночью же, закутанный в теплую мантию, ходит вокруг усадьбы и воет на луну, распугивая соседей.
Теперь, наверно, дед стоит у ворот, щурит глаза на луну и, притоптывая от нетерпения, ждет превращения, досадуя, что нет рядом внука, с которым можно пробежаться по лесу.
Рем вздохнул, проверил перо и продолжил диктовать:
- А вчера мне была выволочка. Учитель алхимии выволок меня за волосья и отходил розгами за то, что я готовил зелье на занятии и по нечаянности заснул. Сам знаешь, дедушка, как сложно после превращения в себя приходить, а я накануне по лесу так набегался, что лап, то есть ног, под собой не чуял. А на неделе я по незнанию едва соученика не слопал. А Снейп сам, деда, виноват, любопытный он очень был, то есть он и сейчас есть, я его не успел погрызть, начал с ботинок, очень уж они вкусно кожей пахли. А тут прибежал дружок мой Поттер и принялся евойной мордой меня в лицо тыкать, а это, дедушка, невкусно, Снейп ведь голову не моет, я до сих пор насморком аллергическим от того страдаю. А соученики надо мной насмехаются, посылают в “Три метлы” за пивом и велят тырить закуску, а учителя лупят, чем попадя. А еды нету никакой. Утром дают овсянку, в обед овсянку, а на ужин тыквенный сок, а чтоб чаю или мяса, то учителя сами трескают. А спать мне велят на коврике в гостиной, а то соседи по комнате жалуются, будто их блохи мои кусают. А как же они их кусают, когда они мои?
Милый дедушка, сделай милость, возьми меня отсюда домой, нету никакой моей возможности… кланяюсь тебе в лапы и буду вечно Мерлина просить, увези меня отсюда. А то помру…

Рем покривил рот, потер кулаком глаза и всхлипнул:
- Дедушка милый, нету никакой возможности, просто смерть одна. Хотел было сам домой бежать, да метлы у меня своей нет, а чужие от меня шарахаются!

Рем судорожно вздохнул и опять уставился на лес. Снова вспомнился дед, их прогулки в полнолуние. Веселое было время! Бегали они бок о бок и фыркали и заходились радостным воем. И Дед ему подмигивал, и луна, а глядя на них, и Рем подмигивал. А то откуда ни возьмись, вылетал им наперерез заяц и дед взвывал.
- Ау-у-у-у!!! Ва-а-а-а!!! – что в переводе с оборотневой мовы значило “Держи, держи… Держи его!!! Деликатес побежал!!!”

Рем облизнулся, вспоминая вкусного зайчика, и продолжил:
- Приезжай, милый дедушка, Мерлином тебя заклинаю, возьми меня отседа. Пожалей ты меня, сироту невольную, а то меня все колотят, блохастым обзывают, и кушать страсть хочется, а скука такая, что и сказать нельзя, хоть волком вой. А я и вою… А намедни дружок мой, шутник Блэк, так во время квиддитча меня битой приложил, что я с метлы упал и насилу очухался. Пропащая моя жизнь, хуже собаки всякой, особливо собаки Блэка, уж ему то жаловаться не приходится…
Остаюсь твой внук Ремушка, милый дедушка, приезжай.

Рем свернул пергамент и вложил его в клюв старой, полуслепой совы, одолженной у приятелей. Подумав немного, он два раза и очень громко продиктовал птице адрес и махнул ей рукой.
Потом почесался (блохи, будь они не ладны!), подумал и прокричал вслед испуганно шарахнувшейся от него птице:
- Так ты не забудь! Дедушке, Рему Ромуловичу!!!

Умиротворенный, Рем потихоньку зашагал назад к школе, и виделся ему дед, читающий его письмо, и в видении мальчика дед, не дочитав письмо до конца, кидался на помощь любимому внуку.